Книга Отвергнутая жена. Хозяйка старого поместья, страница 81 – Натали Эмбер

Когда я, запыхавшаяся, с сумкой в руке, вернулась в гостиную, Энрике о чём-то говорил с начальником охраны. Увидев меня, он отпустил его и уверенными шагами подошёл ко мне.

Лицо герцога было серьёзным и сосредоточенным. В его руке был небольшой, но плотный конверт из дорогой, кремовой бумаги с оттиском его герба.

– Айрис, это письмо для твоих слуг, – пояснил герцог, протягивая его мне. – Я оставлю здесь одного из своих самых надёжных людей. Он дождётся возвращения слуг, вручит им письмо, подробно всё объяснит и затем лично сопроводит их ко мне в поместье, обеспечив полную безопасность.

Я молча взяла конверт, сжимая его в своих всё ещё холодных пальцах. Благодарность, переполнявшая меня, была так велика, что я не находила слов. Он всё предусмотрел. Позаботился не только обо мне, но и о моих людях, сняв с моих плеч тяжёлый груз ответственности и тревоги за них.

– Спасибо, – наконец выдохнула я. Это единственное слово прозвучало хрипло, но искренне. – Не знаю, что бы я без вас делала...

– Не благодари, – он мягко прервал меня, и в уголках его глаз, казалось, дрогнула тень улыбки. – Нужно спешить. Изабель ждёт.

Мы вышли на крыльцо. Резкий, колючий зимний воздух ударил в лицо, заставив меня инстинктивно глубже закутаться в его пальто. Снег слепил глаза.

– Экипаж готов к отъезду, Ваша Светлость, – доложил слуга, почтительно склонив голову.

Во дворе стоял роскошный герцогский экипаж, запряжённый тройкой гнедых лошадей. Они нетерпеливо били копытом по утоптанному снегу и пускали пар из широких ноздрей. Рядом в ожидании замерли несколько стражников на конях.

– Постойте, – вдруг спохватилась я, поворачиваясь к Энрике. Лёгкая паника сжала сердце. Я чуть не забыла о самом важном сюрпризе, который мог хоть как-то скрасить болезнь бедной девочки. – Подождите, пожалуйста, всего одну минуту. Я хочу взять с собой кое-что для Изабель.

Брови герцога слегка приподнялись от удивления, но в глазах не было нетерпения, лишь любопытство. Не дожидаясь ответа, я подхватила подол платья и юркнула обратно в дом. Затем почти бегом бросилась на кухню.

Туда, где под чистыми листами пергамента лежало миндальное печенье в форме звёздочек, которое сегодня утром испекла Тея. Аромат ванили и миндаля всё ещё витал в воздухе.

Я нашла небольшой, но прочный полотняный мешочек. Бережно, стараясь не поломать хрупкое угощение, сложила его внутрь. Затем крепко затянула шелковую тесёмку, завязав её на два узла.

Когда я вернулась во двор, запыхавшаяся, с драгоценным мешочком в руках, Энрике ждал у подножия экипажа.

– Вот, – прошептала я, слегка смущаясь своего порыва, и протянула ему мешочек.

Он молча взял его из моих рук и передал слуге. Затем помог мне подняться в карету. Его прикосновение было бережным, а пальцы удивительно тёплыми.

Дверца кареты захлопнулась за нами с глухим звуком, отсекая внешний мир. Запирая нас в маленьком, уютном, изолированном пространстве, пахнущем дорогой кожей, полированным деревом и едва уловимым, но устойчивым ароматом его парфюма.

Карета тронулась, плавно покачиваясь на рессорах. Я сидела, кутаясь в его тёплое пальто, и смотрела в замёрзшее окно, как моё поместье медленно скрывается из виду.

Рядом, на противоположном сиденье, сидел человек, который был для меня почти незнакомцем. Далёкой, могущественной фигурой из другого, недосягаемого мира. А теперь... Теперь он спас мою жизнь, моё достоинство и, возможно, мой рассудок.