Книга Лекарка поневоле и опять 25 примет, страница 10 – Ульяна Муратова

Горели свечи — мрачно и торжественно.

Тело, одетое в чистую нарядную рубаху, ещё дышало… правда, редко.

Я растолкала громко горюющих родственников и подошла к пациенту.

Диагностическое заклинание удалось только со второго раза — от волнения. Хорошо хоть икота не вернулась, в такой момент она звучала бы жалко.

Дед, лежащий на столе, был не то чтобы здоров… Всё-таки лет ему уже было порядочно, хорошо за девяносто. Хрони всякой тоже поднакопилось, но вот так чтоб прям помирать?..

Может, я что-то не так поняла?

Прогнала заклинание ещё раз, нащупала и посчитала пульс — скорее для собственного успокоения, чем по необходимости. Нормальный пульс. И дыхание тоже нормальное. Редкое, но глубокое и уверенное.

Вот уж нет, меня не проведёшь! Я теперь знаю, как умирают по-настоящему. Жизнь из Эрера утекала сквозь пальцы, и я буквально кожей ощущала крадущиеся шаги смерти. Дед же… лежал. Даже не спал.

— Так здоров ваш дед, — неуверенно проговорила я в мрачной похоронной тишине.

— Как «здоров»? — он тут же открыл глаза и резко сел, спустив худые ноги со стола на лавку.

— Не совсем, конечно. Но для вашего возраста — очень даже здоров.

— Я на прошлой неделе во сне склеп открытый видал, а всем и без того понятно, к чему такое снится. Заждалися меня предки-то, зовут к себе. А сегодня как с поля вернулся, дрова начал колоть, так сердечко-то и кольнуло. Сразу понял: помираю я.

— А что, раньше никогда не кололо? — настала моя очередь изумляться.

— Ну-у-у… нет. В спину иной раз вступит, особливо ежели на коромысло баки большие навесить вместо вёдер. А чтоб сердечко — такого ни разу не было.

— Давайте я вам зельице укрепляющее дам, вы по ложечке будете по утрам пить. И расскажите по порядку, что сегодня делали, когда именно почувствовали себя плохо, что болело.

Родня деда жадно прислушивалась к разговору, но лица были в основном счастливые. Вроде никто не расстроился, что дед передумал помирать.

— Ну как. Утром встал ещё затемно, перекусил, еды собрал. Как рассвело, козам воды натаскал, марча запряг. Как пастухи за козами пришли, с ними выехал, до дальнего поля. Там щавельник разросся так, что ужно и урожая не видать. Прополол. На всё поле сил не хватило, старый уже стал, только половину одолел. Домой вернулся — горяченького захотелось, я давай дрова колоть, чтоб печку растопить, тут сердечко-то и того. Кольнуло.

Я выслушала деда с внимательным и профессионально-невозмутимым лицом. Он мой старательный покерфейс не оценил, но я собой гордилась в первую очередь потому, что сдержала несколько крайне сумбурных восклицаний.

— То есть я правильно понимаю, что вы сначала таскали тяжести, потом весь день на солнцепёке пололи сорняки, затем после целого дня работы в поле вернулись домой, начали резко наклоняться и махать топором, после чего вам стало нехорошо?

— Ну-у-у… да, — кивнул дед.

— Ясно. Знаете, мне бы на вашем месте тоже нехорошо стало, а мне лет существенно меньше. В общем, прописываю вам обязательный отдых в обед. С полудня и часов до трёх хотя бы. Как Солар высоко, так вы берёте и ложитесь отдыхать. Зелье по ложечке утром, если сердце ещё раз кольнёт, то жду ко мне на приём. Беречь себя нужно, возраст-то уже не тот.

— Но раньше-то не кололо! — воскликнул дед.

— А теперь колет, — многозначительно возразила я.