Книга Обелиск, страница 73 – Полин Герц

– Я хочу найти иной способ, – твердо ответил он. – Всегда есть другой способ.

– И сразу две ошибки. Крайне опрометчиво. Мы не имеем права хотеть. И другого способа нет, – спустя, кажется, добрую вечность, прошептали в щелку. – Не вынуждай нас усомниться в своем выборе. Твоя работа не искать способы, а пожинать. И уж точно не желать чего бы то ни было. Так делай свою работу. Там, где скажут. Тогда, когда скажут. И помни, что стоит на кону.

– На кону стоит куда больше. – Не выдержав, он хлопнул ладонью в перегородку. Глупец. Те, кто сидят по ту сторону, забыли, каково это – чувствовать страх, удивление, смятение. Несчастные, отнявшие столько душ и утратившие свои. Забыли, каково это – чувствовать вообще что-либо. Но их нельзя винить – они не видели ее глаз.

– Делай свою работу, – шелест утратил и крупицу раздражения, вновь став бесцветным. Он был разбит. Лежал на голой земле, из последних сил протягивая руки к расколотому щиту. А вокруг смыкалась пустота, та самая, что не оставляет ни шанса. – Или тебя заменят.

– Вы не можете этого сделать, – на смену твердой обреченности вернулся страх, но не за себя. Тот, что сначала парализует, а уже потом накрывает слепой паникой, заставляет сердце обгонять время, дыхание сбиваться, а пресловутые поджилки трястись. – Это недопустимо.

Но ответом ему была лишь тишина.

У Лоренцо было светло, людно и шумно. Наверное. Потому что он не видел, не чувствовал и не слышал. Держал в руках бумажный пакет по Грин-стрит и силился вспомнить, что следует говорить во время последней трапезы. Потому что ей вынесен смертный приговор. А значит, приговорен был и он.

– Мистер Морс! – неожиданный звук вырвал из водоворота мыслей. Одна тяжелее другой. Плечи дернулись, но спокойное дыхание все же удалось сохранить.

Медленно отвернувшись от синей двери, опустил уже вставленный в скважину ключ. Из вечернего сумрака на него выглянула пара полупрозрачных рыбьих глаз. На лице у соседа из 1А застыла робкая улыбка, с которой мальчишки обычно приносят домой банку жуков или облезлого кота, подобранного у свалки. Одна из тех, за которой следует какое-нибудь глупое предложение или бессмысленная просьба.

– Чем могу помочь, Филипп? – ради приличия он повернулся к Стерну, но большой бумажный пакет на пол не поставил.

– Я бы хотел пригласить вас, – просто-Фил нервно сглотнул, продолжая наивно моргать. – Вас с Элизабет на камерную лекцию для моих друзей в книжную лавку. – Рыбьи глаза недвусмысленно переместились с собеседника на синюю дверь и обратно. – Вряд ли вы ошиблись этажом. Очевидно, вы с Элли смогли найти общий язык, и я бесконечно этому рад. И буду рад еще больше, если увижу вас обоих в качестве моих гостей.

Устало вздохнув, он вгляделся в детское лицо Стерна, представляя, что за лекцию несчастный в застиранном халате будет читать среди пыльных книжных полок.

– Это совершенно не утомительно: будет вино, приятная компания. И электричество, – уловив настрой, мистер Фиаско поспешил продолжить. – Всем нам полезно выбираться из этого темного дома время от времени.

Он уже было приготовился мягко, но решительно прервать незадачливого соседа и откланяться, сославшись на другие планы, как вдруг синяя дверь распахнулась сама. В проеме показалась взлохмаченная русая голова. Сквозь светлые локоны блеснули яркие зеленые глаза, подобно тому, как сияют драгоценные камни на точеных золотых ликах священных идолов, спрятанных в стенах древних храмов. Теперь он понимал, почему люди так и не устали им поклоняться – такой свет любой сочтет божественным.