Книга Веди меня через бури горы Химицу, страница 1 – Мицуно Вацу

Иллюстрация на обложе Александра Кошкина

Дизайн обложки и полусупера Вероники Мухановой

© Мицуно Вацу, текст

© А. Кошкин, иллюстрация на обложку

В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com

© ООО «Издательство АСТ», 2025

* * *

«Вода будет гореть…»

Эти слова звучали во снах губернатора острова Дэдзима^[1]– Мацудайра Ясухиры – уже много лет. Впервые он услышал их от странствующего отшельника, которого семья губернатора, в те времена ещё не распустившего на кимоно детские складки катааге, пустила в пристройку на ночлег. Отшельник-синтоист почитал богов и видел их знаки во всём – от положения риса в плошке до отсвета заката в бадье с водой.

Ясухира, как и любой непоседливый ребёнок, украдкой наблюдал за ним, даже когда отшельник пожелал остаться в одиночестве для молитвы. Именно тогда будущий губернатор Дэдзимы и услышал судьбоносные слова про горящую воду.

За годы, прошедшие с тех пор, он убедил себя в том, что отшельник говорил об отражении алого заката в воде. Иных трактовок быть не могло, как не могла вода гореть, если, конечно, речь не шла о какой-то горючей жидкости.

«Не будет простая вода гореть, – думал Ясухира, смотря на притихшую к ночи бухту. – Вода побеждает огонь». Он не знал, почему детские воспоминания вновь встревожили его в такой мирный вечер, ведь обычно они оставались смутным шёпотом ночи.

«Он говорил что-то ещё, но я помню только огонь… И почему думаю о нём сейчас?» – вопрошал он, оглядывая пришвартованные голландские корабли – единственные, которым была разрешена торговля с Местом-Где-Восходит-Солнце^[2].

Ответ на вопрос Ясухиры скрывался в трёх морских милях от Дэдзимы, где на спущенных парусах дрейфовал британский фрегат «Фаэтон».

Арчибальд Картер, в сущности, был неплохим человеком. Просто очень голодным.

Голод стал для него новшеством, которого потомственному графу и члену Королевского общества прежде удавалось избегать. Разумеется, Арчибальд читал в книгах и путевых заметках о неизбежных лишениях своих предшественников, отправлявшихся в научные экспедиции. Но читать – это одно, а чувствовать, как живот крутит от пустоты внутри – совсем другое.

Именно голод не позволил чести Арчибальда воспротивиться предложению капитана Флитвуда Броутона Рейнольдса Пелью, которое тот озвучил в своей каюте ему, нескольким доверенным офицерам и старпому.

– Мы войдём в Нагасаки, чтобы пополнить запасы пресной воды и провизии.

– Нас погонят взашей, – пробасил преклонных лет старпом, относившийся к девятнадцатилетнему Флитвуду с почти отеческой строгостью. – Причём и японцы, и голландцы. Первые – чтоб не допустить на свою землю чужаков, вторые – чтоб мы не саботировали их торговлю.

– У нас больше орудий, – возразил капитан. – При необходимости будем угрожать.

«Мирному торговому порту? – мысленно ужасался Арчибальд. – Это же скандал, варварство…» Но что бы молодой граф, а ему тогда было немногим больше, чем Флитвуду, ни думал, оспорить решение капитана он не решился.

– У нас всего два варианта, Мэллард, – спокойно сказал капитан. – Первый: мы поднимаем паруса, уходим от Нагасаки и умираем от голода, пытаясь добраться до ближайшего дружественного порта. Второй: мы угрожаем, запасаемся провизией, которой у голландцев на Дэдзиме в избытке, и возвращаемся домой живыми.