Книга Невозможная хозяйка таверны «Драный кот», страница 264 – Йона Корппи

— И что они сказали? — Харальд внимательно смотрел на меня, словно пытаясь представить всю картину.

— Самое странное, что они… — я сжала чашку крепче. — Извинились. Император говорил так, словно мы равны. Он сказал, что давно заметил, как система артефактов разрушает саму структуру магии в мире. Разговор был откровенным. Оказывается, даже император связан правилами и традициями настолько, что не мог напрямую бороться с этой системой.

— Он не мог просто отменить её своим указом? — удивился годи.

— Нет. Власть императора велика, но не абсолютна, — процитировала я слова советника. — Древние роды, представители магических школ, даже сами боги — все они часть сложного механизма управления империей и миром. Первый советник рассказал, что они годами искали способ избавиться от системы артефактов, но любой прямой указ вызвал бы ещё большие проблемы.

— Значит, им нужен был внешний катализатор, — задумчиво кивнул Харальд. — Кто-то, кто мог бы изменить ситуацию снаружи.

— Именно, — я отпила чай. — Первый советник говорил об этом очень интересно, но непонятно: «Иногда изменения должны прийти изнутри системы, но появиться извне её влияния». Удивительно, — я поставила чашку на стол. — Но они, похоже, знали о том, что происходит. Советник упомянул, что они наблюдали за развитием событий, но не вмешивались намеренно, в том числе и в судьбу Исфьорда.

— Ладно, северный город, — в голосе Харальда проскользнуло раздражение пополам с горечью. — Но бездействовать даже когда Фэйлан отправил за тобой Танши… Зная, что ты аврор…

— Этот момент они тоже объяснили, — я поёжилась от воспоминаний. — По словам императора, они не могли напрямую вмешаться в действия главы рода Фэйлан, не имея достаточных доказательств его преступлений. Но когда он показал свою истинную сущность, когда остальные увидели последствия его безумия…

— Они получили возможность действовать, — закончил за меня Харальд.

— Да. Император сказал что-то вроде: «В политике важно не только что делать, но и когда». И добавил, что смерть Юн Танши, исчезновение Шэй Фэйлана, а также разоблачение деятельности древних родов наконец позволит перестроить саму основу магического общества империи.

— Три приближённых к императору рода остались без наследников, — откинулся на спинку плетёного кресла Харальд и задумчиво посмотрел на горизонт. — Это, конечно, не так масштабно, как уничтожение системы артефактов, но тоже пошатнёт некоторые устои. Перераспределение влияния будет тяжёлым, — нахмурился он и добавил: — Всё-таки хорошо, что я отказался от своего рода.

— Угу, — я задумчиво покрутила чашку в руках. — Три древние семьи лишились будущего из-за того, что придерживались неправильного пути. Неспроста Хокон тогда побоялся мне сразу показать записи о маме.

— А что император сказал о самом Хоконе? — осторожно спросил Харальд.

— То, что я и так знала: он не был замешан в тёмных делах правящих родов, — я вздохнула. — Император рассказал, что именно поэтому приблизил к себе Хокона как заклинателя. Он с юности посвятил себя совершенствованию силы, избегая политических интриг. Благодаря строгому соблюдению пути заклинателя Хокон действительно не знал об особенно тёмных делах семьи.

Я замолчала, глядя на закат. Свет окрашивал воды фьорда в глубокий пурпур. Каждый раз, когда я вспоминала о Хоконе, в сердце разливалась тоска.