Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
— Сразим его и освободим весь мир, Санчо. Вперёд, вперёд, ни шагу назад! И вот на холме завидел рыцарь ветряную мельницу, размахивающую крыльями: — Ах, вот ты где!.. О, счастье! Сейчас виновник всех горестей человеческих рухнет, а братья наши выйдут на свободу. Вперёд!.. Никакие протесты и мольбы Санчо не могут остановить его. И Дон Кихот не побеждает… Слишком силен Фрестон в людях, чтобы победить его в их душах… Мы остановились где-то между Золотым и Серебряным крейсами. Чудесная панорама ночного города, ярко освещённого полной Лалин раскинулась под нами. Воды залива отражали призрачный лунный свет. Я снова вздохнул, продолжив рассказ: — Нет, не напрасно он сражался. Он освободил пастушка от побоев. И мальчик не забыл этого. Вот оправдание его безумия. А тот действительно надолго запомнил заступничество рыцаря: — Господин странствующий рыцарь! Не заступайтесь за меня никогда больше, потому что худшей беды, чем ваша помощь, мне не дождаться, да покарает Сила вашу милость и всех рыцарей на свете. Вы раздразнили хозяина, да и уехали себе. Стыдно, ваша милость! Ведь после этого хозяин меня так избил, что я с тех пор только и вижу во сне, как меня наказывают. — Прости меня, сынок. Я хотел тебе добра, да не сумел тебе помочь, — тихо говорит рыцарь. Круг замкнулся. И Дон Кихот умирает, потому что жизнь лишила его главного в жизни, — он не может прийти на помощь людям. И вот больной, измученный Дон Кихот лежит в своей постели — пришло время ему умирать. Санчо сидя у постели своего господина, вздыхая, спрашивает: — А в чём оно, рыцарское счастье, сеньор? Дон Кихот помолчал. Затем вздохнул, с трудом приподнял исхудалую руку, показывая в открытое окно: — … Видишь горизонт? Идёшь к нему — он близок… Идёшь ещё — он всё далёк. Твори добро и верь, что ты достигнешь горизонта, Санчо! — Хм… — с сомнением хмыкнул Санчо. — Скажу ещё… — шепчет обессилевший идальго, — Далеко-далеко, по ту сторòну моря, на островах Сид, есть высокая красная гора… На той горе — громадный колокол. Если подняться на ту гору и ударить в колокол, то произойдёт чудо — и глухие услышат, слепые увидят, немые обретут язык. И все люди пойдут одной дорогой. И опрокинется зло. И откроется людям прекрасное Эльдорадо… Но с каждым ударом колокола жизнь будет неукротимо истекать из тела того, кто доберётся до него и ухватит верёвку… Лежащий на высоких подушках Дон Кихот закашлялся. Затем отдышался и продолжил: — Запомни, Санчо, нет ни одного злого дела, и нет ни одного доброго, которое не отразилось бы на последующих поколениях, независимо от того, когда и где оно совершилось — во дворце или хижине, на севере или на юге, и были тому делу очевидцы или нет; точно так же во зле и в добре не бывает ничтожных малозначащих дел, ибо из совокупности малых причин возникают великие следствия… Ибо мир таков, каковы мы в нём… Сказав это, он откинулся на подушках. Острый кадык заходил под кожей шеи. Заливаясь слезами, Санчо схватил жилистую руку своего сеньора и приложился к ней лбом. Всё затихло… В предрассветной мгле перед ними возникает дорога, уходящая в бесконечную даль. Ползут туманы, пролетают облака, вырастают высокие горы, а дорога все тянется и тянется, переваливает через вершины, пересекает долины, шагает через реки, проступает сквозь туманную поляну. |