Книга Головы с плеч, страница 136 – Зои Хана Микута

И пошла к Лабиринту.

«Три дня, – написала она Иль-Хёну. – Ждите три дня. Если я не вернусь и не постучу в ворота, я мертва и виновна. Если я приду, я невиновна и являюсь законной королевой».

Кое-кто из Двора Тиа, возможно, считал, что этого недостаточно. Сама Хэтти точно не купилась бы на это, потому что знала пределы своего могущества. Но дело было в имидже. Если она выживет в Лабиринте, размышляла она, то станет первой, кому это удалось; она вернется, возможно, покрытая кровью, возможно, держа в руке туфлю. Она не будет улыбаться, но не будет и бежать, торопясь покинуть Лабиринт и его ужасы.

Хэтти выйдет из ворот спокойно, не спеша и оглядит лица тех, кто будет стоять там, ожидая ее возвращения.

И увидит, как они поклонятся ей.

Год 0094, Зимний Сезон

В живых остается 993 Святых

Икка не была особенно потрясена – конечно, Икка сейчас не была только Иккой, да, верно, но все равно она была уверена в том, что представление Кэресел оставило ее равнодушной.

Икка могла бы убить ведьму-ворону, пока та молилась, пока та стояла на коленях, уткнувшись лбом в мох, как будто не была капиталисткой и безбожницей… Да, внимательный читатель наверняка уже заметил, что в нашем повествовании слишком часто встречается фраза «могла бы». Но Икка не хотела, чтобы это произошло вот так. Она хотела, чтобы Кэресел Рэббит стояла на ногах, выпрямившись во весь рост, в ту минуту, когда Икка нанесет ей смертельный удар. Она хотела, чтобы Каро смотрела на нее, когда она, Икка, заставит погаснуть Свет в ее глазах, хотела видеть, как жизнь утекает из нее, словно дождевая вода, уходящая в землю. А потом… она хотела съесть Каро заживо?

– Нет, не хочу, – напомнила себе Икка и на ходу хлопнула себя ладонью по виску.

Занятно, но она довольно легко находила дорогу в этом так называемом Лабиринте. Разумеется, до правления короля Мин Титуса это сооружение было просто ловушкой для туристов, площадь его была относительно небольшой, и построить здесь настоящий запутанный лабиринт было бы непросто, так что на самом деле, если бы не Святые, здесь не было бы ничего интересного…

При этой мысли Икка ощутила укол тоски по Стране Чудес.

А секунду спустя она подавила это нелепое чувство, потому что нелепо было желать возвращения к подобным ужасам. И все же на миг она остановилась, хрустя пальцами, и снова огляделась вокруг; пейзаж вызывал клаустрофобию, и вообще все это было ужасно неправильно. Отгородить часть Леса своим забором – более того, эти короли возомнили себя владельцами Страны Чудес, сделали из нее какой-то аттракцион! По крайней мере, ей не пришлось платить за вход.

Слабое утешение.

Икка снова хлопнула себя ладонью по голове и заставила себя двигаться вперед.

Ей нужно было постоянно осознавать, что она присутствует в голове Ханы, нельзя было ни на секунду забывать о том, что это Святой видит, как Каро молится, это Святой хочет проглотить Каро, не жуя.

А Икка видела… Икка сосредоточилась на том, что она действительно видела. Лес, высоченные Стены Лабиринта, своих богов – Тьму и Свет, – сменявших один другого, как обычно. Наблюдала за тем, как она, Икка, наблюдает за Кэресел – ну, или что-то вроде того. Нет, у нее действительно какой-то бардак в голове.

– Что мы знаем? – пробормотала она. – Что я знаю? Что я обычно не разговариваю сама с собой вслух. Хорошо, что я это понимаю; так, что еще… Когда-то, давным-давно… что?