Книга Головы с плеч, страница 40 – Зои Хана Микута

По-видимому, с Каро произошло то же самое, ведь теперь она служила королевской семье, виновной в гибели Текки, виновной в появлении Святых. Хэтти Новембер Ккуль сидела на троне, развлекалась со своими монстрами и неизвестно чем занималась в Лабиринте, поэтому народ Исанхана был одержим ею. Она превращала Святых в своих слуг, в игрушки, и это создавало у людей иллюзию безопасности. Но они не были в безопасности. Они называли кошмарное существо, сидевшее на троне, своей защитницей, Жрицей.

– Ползи обратно к своей королеве. – Икка говорила с презрением и ненавистью. Текка сейчас гордилась бы ею. – Прячься в своей Петре, подальше от опасностей.

Икка отпустила Каро, повернулась к ней спиной и ушла. Спотыкаясь, выбралась из тени около гостиницы, спотыкаясь, поднялась на свой этаж. Распахнула дверь и застыла на пороге, глядя на разгромленную комнату. Повсюду валялись черные перья и простыни, разодранные птичьими когтями; ветер, врывавшийся в открытое окно, шевелил длинные белые полосы. Кошель с монетами, спрятанный под матрасом, исчез. Итак, Каро хотела, чтобы ее увидели. Она хитростью вынудила Икку покинуть номер, чтобы птицы могли спокойно его обыскать.

Икка некоторое время сидела на полу у кровати, вертя в руках трофейные перчатки и веер, и размышляла о том, не стоит ли спалить гостиницу, и еще о Святом Дорме Узе. Каро обязательно получила бы награду после того, как настоятельница установила бы личность убитого ею чудовища. Наверное, эта идиотка просто не пожелала ждать и ушла. А может, это Икка ошиблась со Святым. Это была не такая уж дурацкая ошибка: Святые носили имена и несколько отличались друг от друга внешне, но, поскольку они были хищными животными, у них были общие привычки. Они катались по земле, передвигались на четвереньках, в качестве хобби занимались тем, что убивали целые семьи и коллекционировали скелеты жертв.

В Петре не было свободных Бармаглотов – вообще-то нигде их не было, но особенно в столице. Хэтти Новембер Ккуль унаследовала от матери ее магию ощущений, а сама владела другой, похуже, способностью сшивать плоть. Белая Королева заполняла Лабиринт монстрами, пойманными в мире, которым она правила. Хэтти же создавала новых монстров.

Кроме того, Хэтти обладала еще одной исключительной способностью, присущей только ведьмам из семьи Ккуль. Она могла избавить человека от ауры смерти. Именно из-за этой редкостной способности прощенные Бармаглоты собирались вокруг королевы даже после освобождения, когда они уже ничего не были ей должны.

Конечно, Икка понимала, что не все они были гнусными подхалимами, эти Бармаглоты, служившие при Дворе. Икка могла уважать ведьм и колдунов, которые уважали власть, – кроме Кэресел, потому что… пропади она пропадом.

«Нет, вообще-то, – решила Икка, сжимая затылок пальцами и внезапно заметив, что открыла рот, чтобы закричать, – да, пропади пропадом они все».

Они были подхалимами, они были невеждами, и поэтому они были никем.

Хэтти была жестокой и безумной, и она насмехалась над этим миром со своими экспериментами, со своим фальшивым благочестием. А Кэресел. Неужели она не видит, как все это гадко? Какая же она бесчувственная! Неужели она забыла о том, что Текка умерла из-за матери Хэтти?

А Икка – Икка тоже была бесчувственной.