Книга Кровавое забытье, страница 4 – Вела Рот

Мечты — для глупцов. Месть — для выживших.

А ее месть требовала Гесперина. Она поднялась по величественной лестнице, чтобы найти его на верхних этажах усадьбы. Пока она шла по галерее, принцы семьи Таурус⁴ наблюдали за ней с портретов на стенах.

Она смотрела в глаза мужчинам, которые враждовали с ее предками из династии Паво⁵. Она была почти уверена, что тот с кривым носом получил увечье от кулака ее прапрапрадеда. А тот, с самодовольным выражением, соблазнил ее тетку в нескольких поколениях назад и зарубил мужа в кровавой дуэли.

Селандин могла и потеряла свое имя и титул, но по крови она оставалась Паво. Она показала давно умершим врагам неприличный жест.

В конце галереи она толкнула высокую резную дверь. В роскошной комнате мягкие заклинательные огни освещали массивную кровать с балдахином.

Она нашла его.

Тогда ее осенило. Она действительно зашла так далеко, и теперь ей предстояло столкнуться с самой большой опасностью: самим Гесперином.

Ее выживание зависело от того, насколько его забытье ослабило его… и от того, сможет ли она предложить ему то, от чего он не сможет отказаться.

Глава 2

Чувство спокойствия снова охватило Селандин. Она должна была бояться того, что он сделает с ней, когда его клыки вонзятся в ее горло. После всех страданий в храме что для нее значила еще одна боль?

Десять лет храм делал все возможное, чтобы уничтожить ее гордость и сломить ее дух. Она позволила им думать, что они победили. Они считали ее запуганной тенью прежней себя — той, что не посмеет им перечить.

Этой ночью она докажет, как они ошибались.

Прямо перед занавесками кровати она остановилась, чтобы оттянуть лен дальше по своей прялке, обнажая заостренный конец. Не раз ей доводилось убивать мелкую нежить, когда какой-нибудь покойник вдруг решал восстать прямо во время собственных похорон.

Но это будет ее первый Гесперин. Она прочла все окровавленные свитки храма в подготовке, но не питала иллюзий, что сможет противостоять бессмертному в полной силе.

Острым концом прялки она отодвинула занавеску и взглянула на печально известного принца Троила Тауруса.

Ее дыхание перехватило. Постельное белье было натянуто до его пояса, обнажая бронзовую кожу. Всего несколько дней щетины покрывали его сильный подбородок. Его темные волосы растрепались вокруг широких плеч, а легкий румянец затемнил его щеки. Лежа в интимной тени кровати, он мог бы заснуть всего несколько мгновений назад после долгой ночи с любовницей.

Она закрыла рот, чувствуя, как ее собственное лицо нагревается. Сколько бы времени ни прошло с тех пор, как она прикасалась к мужчине, этого было недостаточно, чтобы возжелать высохшего Гесперина, который в человеческой жизни был Таурусом. Даже во сне он, должно быть, обладал какой-то врожденной бессмертной притягательностью, которая играла с ней.

Его грудь была жутко неподвижна, ведь его вид не дышал во сне. Но она знала, что он не мертв. Когда Гесперины погибают, их останки самоуничтожаются в вспышке света. Несправедливо привлекательное тело на этой кровати было вполне живо.

Он был худым, как голодный волк, но она могла разглядеть силу воина в очертаниях его торса. И ему не понадобятся эти мышцы, чтобы причинить ей вред — не с магией Гесперина.

Она откинула занавески, чтобы впустить больше света.