Книга Медвежий край, страница 103 – Дарья Кузнецова

– Кто вы и что вам… Сидор Кузьмич, это вы?! – осеклась она на полуслове, опознав наконец пришельца, спустила ноги на пол, нашаривая ботинки и не отрывая взгляда от исправника. – Вы сбрили бороду?! – с изумлением спросила, хотя ответ и так был очевиден. Не только сбрил, ещё и постригся куда короче.

– Считайте, вы меня пристыдили. – Березин кривовато усмехнулся и рассеянно потёр подбородок. – Не по уставу как-то, не партизан всё-таки. Я пирожки принёс, и вот ещё чай горячий… Простите, что так рано разбудил.

– Нет-нет, всё в порядке! Располагайтесь, я сейчас, только умоюсь… – Антонина отчего-то вдруг страшно смутилась своей растрёпанности поутру, но взгляд от преобразившегося Березина отвела с трудом.

Вода оказалась холодной, что было очень кстати: помогла проснуться и прийти в чувство, так что через несколько минут Бересклет вернулась в палату. Поскольку стола там не было, Сидор развернул тряпицу с пирожками на стуле, и по палате плыл одуряюще тёплый, манящий запах свежей сдобы, сразу напомнившей Антонине, что она последний раз ела вчера днём.

– Позавтракайте, а там поговорим, – предложил Березин.

Девушка не заставила себя упрашивать, села на койку рядом с полицейским исправником и охотно впилась зубами в бок первого попавшегося под руку пирожка, оказавшегося с рыбой.

Жаль, еда не сумела оттянуть на себя её внимание целиком, и взгляд то и дело соскальзывал на сидящего рядом и задумчиво рассматривающего Саранского мужчину, разделившего с ней завтрак.

Граница, по которой раньше росли волосы, виднелась отчётливо. Верхняя половина лица была темнее от солнца, грубее – от ветра, да и вообще чуть другой, а светлый подбородок здорово выделялся. И это могло бы быть смешно, но – у кого-то другого, а при взгляде на Сидора Кузьмича смеяться совсем не тянуло.

Неожиданно оказалось, что борода не только здорово прибавляла Березину возраста, но и заметно сглаживала резкие черты скул и твёрдого подбородка, оттеняла тяжёлый взгляд карих глаз. Тёмные брови тоже выделялись теперь сильнее и казались сурово нахмуренными, и нынешний Сидор куда больше походил на строгого полицейского или офицера с военной выслугой.

Не к месту подумалось, что городские слухи об их неизбежном супружестве теперь будут смущать и беспокоить куда сильнее.

Сидор оказался не только достаточно молод, но и хорош собой. Не писаный красавец, но привлекающий внимание суровостью и строгостью черт, какой-то совершенно вопиющей мужественностью. Без бороды он в мундире смотрелся бы крайне уместно, да и без него будил почти инстинктивное желание вытянуться во фрунт.

И ещё поди придумай, как с ним теперь разговаривать! Вроде бы человек тот же, каким был, только взгляд то и дело упрямо возвращался к его подбородку, рука тянулась поправить волосы, было неловко и думалось о том, что оставаться с ним наедине всё же не вполне прилично.

– Вы так совсем не похожи на белого медведя. – Антонина закончила с первым пирожком и поняла, что дольше молчать нельзя, а то она себе такого надумает! – То есть нет, похожи, но…

– Бритого? – А вот улыбка у Березина стала как будто теплее и более яркой, заразительной – оттого, что не пряталась в усы.

– Да, наверное. – Девушка не удержалась от ответной улыбки. – А не пожалеете? О том, что бороду сбрили. То есть мне кажется, что вам так куда лучше, но жаль, наверное. Женщины, случаются, грустят, если вдруг сгоряча косу отрезают. – Понимание, что говорит странные глупости, не заставило от них отказаться: всё лучше смущённого молчания.