Книга Медвежий край, страница 163 – Дарья Кузнецова

В больнице тоже потихоньку назревали изменения: восстанавливалась картотека, отыскалась пара надёжных женщин, готовых помогать с пациентами и поддержанием порядка. Про электричество тоже начали думать, не без этого.

И там же понемногу приходил в себя ещё один человек, которому в нарушение всех приказов рассказали историю Веры Верховой почти целиком: охотник Саранский. Он так тяжело принял весть о её исчезновении и так рвался искать и спасать, что Антонина не выдержала. Принял всю эту историю Андрей на удивление спокойно, почти не удивившись: дескать, он никогда не сомневался, что Вера очень необычная, и не странно, что именно так. Но после этого у него хотя бы появились желание и силы жить дальше.

Впрочем, Сидор взял себе в привычку провожать Антонину отнюдь не из-за Саранского, а из-за фельдшера. Тот хотя и не позволял себе ничего чрезмерного, но настойчиво продолжал оказывать девушке знаки внимания. Складывалось впечатление, что ему нравилось выводить и провоцировать уездного исправника, которого этакий интерес сердил, даже несмотря на то что в честности Антонины и равнодушии её к Томскому он не сомневался. Березин, конечно, научился на ошибке и больше с невестой из-за этого не спорил, но для собственного успокоения – встречал, чтобы не дать фельдшеру возможность провожать её до дома.

Невестой она ему была уже взаправду, получив предложение по всем правилам на следующий же день после приключения в тундре: откладывать в долгий ящик решение Сидор не стал. Антонина, конечно, смутилась и страшно растерялась, но тоже долго не раздумывала: хватило одного поцелуя, чтобы развеять сомнения. Снова. Березин, конечно, после получил выговор, что ведёт себя нечестно, но только рассмеялся и напомнил старую присказку о том, что в любви и на войне все средства хороши.

Даже свадьбу назначили. По настоянию Бересклет, пожелавшей хоть в мелочи поступить в пику городским слухам, на первый день весны – и прилично, без спешки, и время свыкнуться будет, и на зиму местную взглянуть и понять, сможет ли она жить в этом городе долго или впору удирать, как планировала, на первом пароходе.

Возможность подобную она хотя и допускала, но в неё толком не верила: и Сидор не отпустит, и сама не захочет. Зачем бы? Да, работы судебно-медицинскому эксперту тут – с белкин глаз, а вся прочая… Чем дальше, тем реже Антонина вспоминала собственные страхи, а вспоминая – рассеянно касалась футляра подаренных отцом инструментов, которые здесь неожиданно пришлись ко двору. И опасения меркли.

Несмотря на то что горожане её приняли, суровый местный люд всё равно приходил к Бересклет только тогда, когда припечёт так, что мочи нет. У одного зуб разболеется так, что пол-лица разнесёт, но явится с этим бедолага лишь через неделю, исхудав от невозможности есть и позеленев от бессонницы, другой явится с острым аппендицитом, который пришлось резать сразу же, едва ли не силой, чудом и даром жiвницы избегнув разлива гноя прямо под рукой хирурга. А что болело перед этим несколько дней – так думал, само пройдёт, обычно же проходит!

После парочки подобных примеров Антонина окончательно перестала радоваться малому числу пациентов, а всерьёз задумалась о том, как обучить горожан обращаться за помощью не в последний момент. А поскольку дело это сложное и небыстрое, выходило, что в ближайшие годы Антонине будет чем заняться, помимо приведения в порядок городской больницы.