Книга Медвежий край, страница 160 – Дарья Кузнецова

Прощание с Эрыквыном, его ярангой, семьёй и стойбищем, в котором наутро обнаружилось целых четыре шатра и немало народу, прошло коротко и прохладно: шаман явно рад был отделаться от сложных гостей, а те торопились домой.

– Интересно, что будет теперь с Верой и Эдуардом? – заговорила Антонина, когда они немного отошли от жилья.

Обсудить это хотелось и раньше, но не было сил, да и не в присутствии постороннего. Эрыквын помог им в поисках, но девушка прекрасно понимала, что не найдёт общего языка с этим шаманом в дальнейшем. Впрочем, вряд ли он станет настаивать, тут ей повезло с заступничеством Сидора.

И с ним самим, кажется, повезло, пусть и хочется совершить какую-то глупость назло слухам.

– Верхов её отпустит. А потом, думаю, уедет. – Сидор говорил спокойно и уверенно, с лёгким прищуром оглядывая окрестную равнину. Тем проще было Антонине: можно вовсе не заботиться о том, что происходит вокруг, а ещё – спокойно любоваться резким профилем уездного исправника.

– Почему ты так уверен, что отпустит? Думается мне, совести там отродясь не водилось… – проворчала она.

– При чём тут совесть? – Березин бросил на спутницу короткий вопросительный взгляд и опять вернулся к пейзажу. – Ему придётся её отпустить. Почему уедет… Считай, чутьё. Он – дрянь-человек, но всё же поступок сына сильно его ударил. Оправится, такие руки на себя в расстроенных чувствах не накладывают, но, думается, уедет искать счастья в других краях. Может, на Аляску переберётся – ещё подальше от бывшего тестя. Если сможет столь же легко жить на севере, лишившись удобной жены.

– Что ты имеешь в виду?

– Возможно, её сила уходила и на поддержание его здоровья. Узнаем.

– А она? Не представляю, как она сможет жить дальше… Лишившись сына, после всей этой истории!

– Ты забываешь, кто она, – возразил Сидор. – Для неё его уход в тундру – скорее радость, чем горе, да ещё под такую опеку.

– Наверное. Ты долго к этому привыкал?

– К чему? – растерялся Березин: слишком неожиданно прозвучал вопрос.

– К тому, какой мир на самом деле. К навьям, духам, всей этой чертовщине.

– Не сказал бы, – протянул с сомнением. – Сейчас кажется – всегда так было, хотя и помню обратное. Но меня навь выхаживала, кто знает, как это могло сказаться!

Разговор оборвался, и некоторое время они шагали молча. Ощущение было странным: вроде бы и хорошо молчать, и природа вокруг хороша, и гнус не беспокоил жiвницу, а с ней и её спутника, её умений вполне хватало отпугнуть мелкую живность. Приятно идти рядом, цепляться за большой горячий локоть, порой опираться на протянутую ладонь, а порой и вовсе – перебираться через глубокие лужи и короткие топкие места по воздуху, охотно позволяя себя перенести. Они живы и здоровы, расследование завершилось благополучно – установлением виновного, хоть и досадного, Бересклет предпочла бы видеть подсудимым другого человека, но что поделать!

А всё же – что-то было не так, ощущалась неправильность, которую никак не удавалось поймать за хвост.

– Забавно вышло. Ты обещал мне прогулку по тундре – и вот она. Даже с погодой, как обещал, повезло, – нарушила Антонина надоевшее молчание. – Всё же здесь неожиданно красиво, кто бы мог подумать!

– Чем суровей земля, тем скоротечней и пронзительней её красота, – негромко заметил Березин.