Книга Жена викинга из будущего. Любовь сильнее времени, страница 40 – Ли Ан

— Через месяц плывем, — сказал Рагнар. — Когда ты восстановишься.

— Через месяц я едва смогу ходить.

— Я понесу тебя. И его. На край света, если потребуется.

— Рагнар... я может больше не смогу иметь детей. Разрывы были сильные.

— Неважно. У нас есть сын. Этого достаточно.

Я закрыла глаза, прижимая младенца к себе. Его дыхание было таким легким, что я едва чувствовала.

Семья. У меня есть семья в IX веке. Муж-викинг, сын-полукровка, друзья-воины.

И целая история, которую нужно переписать.

Если я проживу достаточно долго для этого.

Англия встретила нас туманом и криками чаек. Серая пелена висела над водой, сквозь нее проступали белые меловые скалы. Соленый ветер трепал волосы. Магнус спал у меня на груди в перевязи, которую я сшила по памяти из грубого льна — что-то вроде современной переноски для младенцев. Его теплое дыхание согревало кожу через ткань. Викинги сначала смеялись над странной конструкцией, потом жены воинов начали просить сделать такие же.

— Йорк через два дня пути, — сказал Рагнар, глядя на берег. Рука привычно лежала на рукояти меча. — Ивар ждет.

— Помнишь, что я говорила? Он опасен.

— Знаю. Но пока он нужен нам, а мы ему.

Мы высадились в устье Хамбера. Река была широкой, мутно-коричневой от ила. Наши люди — почти тысяча воинов и еще столько же женщин, детей, ремесленников — высыпали на берег. Лошади ржали, собаки лаяли, дети плакали. Не армия вторжения — переселенцы с пожитками, инструментами, надеждами.

— Леди Аса!

Я обернулась. Брат Колум, ирландский монах, которого я учила медицине, бежал ко мне. Ряса подобрана, сандалии хлюпали по грязи.

— Что случилось?

— Больные. В деревне вверх по реке. Местные христиане просят помощи.

— Что за болезнь?

— Лихорадка, сыпь, кашель с кровью.

Я похолодела. Холодок пробежал по спине. Чума? Оспа? Корь?

— Веди.

— Аса, нет, — Рагнар схватил меня за руку. Пальцы сжали запястье почти болезненно. — Ты не пойдешь к больным. У тебя ребенок.

— Магнус на грудном вскармливании. У него мой иммунитет. А если это эпидемия, она придет к нам все равно.

— Иммуни... что?

— Защита от болезней. Доверься мне.

Он отпустил руку неохотно, челюсть напряглась.

— Бери охрану. И если опасно — возвращайся немедленно.

Деревня была в часе пути по размытой дождями дороге. Грязь чавкала под ногами. Половина домов с закрытыми ставнями — знак болезни. Обычно оживленная деревенская площадь пустовала. У колодца сидел старик, сгорбленный, трясущийся. Кашлял так, что все тело содрогалось.

Я осмотрела его. Кожа горячая как печь. Жар, сыпь, начинающаяся с лица — красные пятна за ушами, на лбу. Увеличенные лимфоузлы на шее, твердые как камешки.

— Корь, — выдохнула я с облегчением. Не чума. Хотя корь тоже убивала без современной медицины.

— Что делать? — спросил Колум, доставая восковые таблички для записей.

— Изоляция больных. Всех с симптомами — в отдельные дома. Высокая температура сбивается холодными компрессами. Много пить. И главное — дети и беременные не должны контактировать с больными.

— Но... многие дети уже больны.

— Тогда молитесь. Без современной медицины смертность от кори у детей — до трети.

Я делала что могла. Учила местных базовому уходу — как обтирать больных прохладной водой, как поить через соломинку, когда больно глотать. Готовила отвары для облегчения симптомов — кора ивы от жара, мед с травами от кашля. Но без антибиотиков...