Книга Императрица без маски, страница 46 – Ли Ан

— Семнадцать человек, — подвёл итог Кайрон после очередной "чистки". Он сидел в кресле, потирая виски — жест усталости и разочарования. — Семнадцать предателей в моём ближайшем окружении. Как я мог быть таким слепым?

— Не предателей. Людей со своими интересами. Некоторые просто хеджировали риски.

— Хеджировали? — Он поднял бровь. Левую — это у него означает искреннее недоумение. Правую поднимает, когда саркастичен.

— Подстраховывались. Если империя падёт, хотели остаться на плаву. Базовая стратегия выживания в нестабильные времена.

Базовый инстинкт выживания. Нельзя их за это винить. Помню 1998 год — половина моих знакомых держали сбережения в долларах, на всякий случай. Никто не знал, что будет с рублём завтра.

— Ты слишком добра к ним.

Голос жёсткий, но я слышу подтекст — он не возмущён моей мягкостью, а удивлён. Привык, что предательство карается только смертью.

— Я прагматична. Казнить всех — создать мучеников и озлобленные семьи, жаждущие мести. Простить и дать второй шанс — получить лояльных подданных. Человек, которому дали второй шанс, часто становится фанатично преданным. Из чувства вины и благодарности.

Вторая реформа — женская гвардия. То, что начиналось как утренние тренировки для фрейлин, превратилось в полноценное воинское подразделение. Пятьдесят девушек и женщин разного возраста — от шестнадцати до сорока лет.

— Они великолепны, — признал Маркус после показательных учений.

Старый вояка стоял, скрестив руки на груди, но в глазах был блеск гордости. Как отец, наблюдающий за успехами дочери. Собственно, он и видел в них своих дочерей — ту, которую потерял, и тех, которых мог бы потерять.

— Не сильны, как мужчины, но хитры и быстры. И используют грязные приёмы.

— И главное — неожиданны. Враг не ждёт удара от женщины.

Серафина стала капитаном. Оказалось, у неё настоящий талант к стратегии. Годы манипулирования мужчинами при дворе дали неожиданный результат — она умела просчитывать людей на пять ходов вперёд.

— Знаете, ваше величество, — сказала она после назначения, теребя новые капитанские нашивки. — Я всю жизнь думала, что моя ценность только в красоте. Что я просто... красивая кукла для развлечения. Спасибо, что показали — я гораздо больше.

В голосе дрожь — не слёзы, а что-то более глубокое. Переоценка собственной идентичности.

Классическая проблема красивых женщин. Общество сводит их к внешности, игнорируя интеллект и способности. Сколько талантов похоронено под макияжем и декольте?

Третья реформа — экономическая. С помощью леди Марвин (которая оказалась финансовым гением) и её мужа (который после разоблачения стал параноидально лояльным) мы полностью пересмотрели налоговую систему.

— Снизить налоги для ремесленников и торговцев, повысить для роскоши, — объясняла я совету министров. — Стимулировать производство, а не накопление золота в сундуках.

— Но аристократия возмутится! — воскликнул граф Монтарис, владелец трети виноградников империи. Лицо покраснело — признак повышенного давления. Стресс от угрозы кошельку.

— Пусть возмущаются. Лучше возмущённые аристократы в своих поместьях, чем голодные толпы с вилами у ворот дворца.

Аурум, присутствовавший на совете в форме большой золотой кошки (его новая любимая форма — говорит, так меньше пугает людей), фыркнул. Из ноздрей вырвались струйки дыма.