Книга Дуэт с герцогом сирен, страница 180 – Элис Кова

– Ты за меня беспокоишься?

Самодовольно улыбнувшись, Ильрит прислоняется к одному из корней, настолько огромному, что рядом с ним мы напоминаем карликов. Тропинка, по которой мы до сих пор шли, удаляясь от пляжа, ныряет под арку явно естественного происхождения.

– Да, – честно признаюсь я. – Беспокоюсь, что о нас узнают и у тебя из-за этого возникнут ненужные проблемы.

– И это все?

– Еще меня тревожит, что ты легкомысленно относишься к своему сердцу, – признаюсь я.

– Я сумею с ним справиться. Доверься мне так же, как я доверяю тебе, – просит он.

Мне нечего возразить. Мы оба знаем, что для нас ни при каких обстоятельствах не может быть любви, иначе на наши головы обрушится весь окружающий мир. Наверное, сейчас мы думаем об одном и том же.

«Давай просто притворимся. Даже если ясно, что между нами существует нечто большее, нужно все отрицать».

Наша связь скоро закончится, и чувства перестанут иметь значение, поэтому сейчас, пока есть время, лучше сделать вид, будто мы всего лишь любовники, и еще хоть немного насладиться друг другом.

Мы проходим под аркой, образованной нависшим корнем, и попадаем на участок пляжа, знакомый по воспоминаниям Ильрита. Это место полностью окружают корни. Если бы не рокот разбивающихся вдалеке волн и отблески воды, виднеющиеся в небольших просветах между корнями, никто бы не сказал, что до моря здесь рукой подать. Песок на пляже очень мелкий и белый, будто сахар, – ничего похожего я никогда не видела в Природных Землях. Что ни говори, но даже самые прекрасные южные побережья не смогли бы сравниться с прибрежными водами и пляжами Вечноморя.

Напротив нас, из самой высокой точки острова, вырастает само Древо жизни. Корни, расходясь посередине, будто волосы леди, обнажают дверной проем, оплетенный древесными лозами. В песок пляжа, прямо под раскидистыми ветвями, воткнуты копья, на солнце выгоревшие до белизны. Вдоль корней на равном расстоянии друг от друга расставлены топоры всех форм и размеров, с потертыми рукоятями и сколами на лезвиях.

Воздух наполняет некая кипучая энергия, от которой по коже будто пробегают тысячи невидимых пузырьков. Она настолько ощутима, что на миг чудится, будто во мне больше плоти и крови, чем магии, и я снова способна дышать. Эта земля очень необычна, как и удивительные воды Вечноморя. Даже герцог передвигается теперь с большей легкостью. Шагая впереди, он тянет меня за руку к самому подножию дерева.

– Все копья вырезаны из этой древесины, – объясняет Ильрит. – Их изготовление находится в ведении герцогства Веры. Начало этому процессу положил отец Вентриса, герцог Ренфал, создатель самого совершенного оружия. Он вырезал из Древа жизни великое множество копий, но пять из них, в каждом из которых находился кусочек древесины с двери Леллии, обладали наибольшей силой. Их Ренфал подарил правителям герцогств.

– Одно из них – Острие Рассвета?

Кивнув, Ильрит указывает на копья, торчащие перед нами из песка.

– Они и близко не так хороши, как те первые, когда Ренфал целеустремленно брал у Древа жизни все необходимое. Хотя если бы меня сейчас слышал Вентрис, он бы с пеной у рта принялся доказывать обратное.

– Не волнуйся, я ему не скажу.

Ильрит усмехается в ответ.

– Конечно, они послужат воинам. Эти копья вручают лучшим из бойцов после того, как те во время подготовки впервые спускаются в Серую впадину. Затем воины отправляются сюда и с помощью копий отмечают, откуда будут вырезаны их доспехи, если, конечно, они своими деяниями на благо Вечноморя когда-нибудь заслужат подобную награду.