Книга Танцующая с волками, страница 208 – Сёстры Нолан

Двери амбара распахнулись, впуская Руну. За спиной хранительницы толпились зеваки, стараясь увидеть дикого, но та недовольно цыкнула, и стоящие у выхода охранники затворили перед носами любопытных оборотней скрипучие створки.

— Кисте аомат^[12]. — Руна приблизилась к волку, и двое анги ухватились за цепи, заставляя зверя развернуться к хранительнице.

Она подошла почти вплотную, не опасаясь оскаленной пасти и попыток дикого напрыгнуть, а затем долго и пристально смотрела ему в глаза, ища остатки человека.

— Видэ росталав!^[13]

Удерживающие цепи оборотни натянули их, пока двое других, словно потеряв рассудок, шагнули прямо к зверю и, ухватив его за голову, раскрыли брызжущую слюной пасть.

Стены амбара сотряс истошный рык, тут же превратившийся в скулёж. Дикий пытался вырваться, мотал головой, но анги держали его крепко.

— Басин стопрал едэ^[14]? — подала голос шаманка, протягивая Руне миску с порошками.

— Цей кэ^[15], — цокнула языком та, с сомнением глядя на волка. — Асте обимэ авэм.^[16]

Зачерпнув горсть порошка, хранительница вдруг завыла и швырнула ее прямо в морду зверя. От неожиданности тот осел на землю, и все четверо анги, которые удерживали его, разом отступили, но только лишь затем, чтобы подхватить оставленные копья и нацелить их на замершего в оцепенении зверя.

Руна же продолжала выть, складывая пронзительный горловой звук в рвущую душу мелодию. Она методично рассыпала перед диким содержимое миски так, что тот полностью скрылся в облаке блестящей тёмной пыли. Старуха-шаманка поднялась на ноги и присоединилась к хранительнице, вторя ей в унисон более низким голосом.

Дикий тряс головой, опускаясь пузом на землю, тёр передними лапами уши и морду, фыркал и чихал, срываясь на угрожающее рычание. Казалось, он вот-вот отряхнётся и набросится на обеих волчиц, стоявших уже прямо над ним, возведя руки к потолку амбара.

Завывания становились всё неистовей, и вскоре Оливия с удивлением отметила, что к двум голосам присоединился третий, более грубый и истошный. Взглянув на дикого, она не поверила своим глазам. Зверь уменьшался в размерах, шерсть вылезала клочьями, конечности становились короче, а на ладонях вместо когтей вдруг появилось по пять пальцев. Морда волка сплюснулась, а серая шерсть на голове превратилась в длинные русые волосы.

— Сатэм ханэ! А Мхатэр Мэхор!^[17]— возвестила Руна, и на улице раздались радостные возгласы. Анги кричали и улюлюкали, стуча по стенам, празднуя успех ритуала, но этот шум ещё больше пугал новоявленного анги, что от страха отполз подальше от своих спасителей.

Оливия отшатнулась от амбара, силясь осознать то, что только что произошло у нее на глазах. Мысли путались в голове, она брела вперёд, не разбирая дороги, и чуть не выскочила наперерез двум анги, но вовремя затормозила. Те не обратили на неё внимания, продолжая обсуждать обращение.

— …да, он тоже наш. Руна приведёт его в чувство и можно отпраздновать.

Глядя вслед бывшим охотникам, говорившим на понятном ей языке, Оливия словно очнулась. Вся стая сейчас толпилась у амбара, а значит, она могла пробраться куда угодно.

Сорвавшись с места, она побежала в противоположную сторону, туда, где хранился её рюкзак и где её точно не станут искать в ближайшее время.

Хижина Руны была больше всех в селении и стояла чуть в стороне, ближе к ритуальной поляне. Приблизившись к ней, Оливия осторожно открыла дверь и, оглядевшись, зашла внутрь. Убранство землянки поразило её ещё в прошлый раз. В стенах были выдолблены многочисленные полки, на которых лежали украшения, ритуальные предметы, склянки с разноцветными порошками и черепа мелких животных. С потолка свисали пучки сушёных трав, а на небольшом столике чадила лампада. Видимо, Руна в спешке покинула хижину, когда ей сообщили о появлении дикого.