Онлайн книга «Танцующая с волками»
|
Серые глаза светят ярче звёзд, и темнота вновь настигает сознание, заставляя рвать на части всё, что попадётся на пути. Трещат разрываемые на части сплетения мышц. Перед мордой вновь мелькает взгляд. Этот взгляд. В темноте есть лунный свет, Нам не надо солнца. Луна со смехом скрывается за чёрными тучами, а небо окропляет вязкая краснота. Сотни светлячков вокруг мерцают слишком ярко, жужжат, заползают под кожу, чтобы там жалить нещадно. Его тело горит, злоба заливает глаза алым. Её глаза. — Уходи! Ты понял меня? Прочь! Глухой рокот зарождается где-то в грудной клетке, там, где спрятано главное, забытое, оставленное. Он ускользает под землю, впитывается в корни, и расцветает первой зеленью на деревьях, заставляя пространство рябить от ненависти. Не разбуди зверя в лесу, не разбуди. — Уходи! Этот взгляд. Он давит, заставляя прижимать уши и съеживаться до размеров песчинки. Подчиняет, опутывает, принуждает… Так же, как и её. Цветы не обрывай, заметай следы. Они сливаются в единое целое — оборотень и девушка. Его рука скользит по тонкой, изящной шее, чтобы следом спуститься к груди. Глаза в глаза, губы в губы, но всё, на что хватает сил, — броситься вперёд, чтобы развести, разделить и сомкнуть зубы на горле ликанта. Изорвать в клочья, напитаться кровью… Освободи кудри свои, освободи. Жаль, я не знаю, сколько там еще впереди [20]. Хриплый стон вырвался из горла, и Рой дёрнулся всем телом, выныривая из поглотившей его черноты. — Тише, всё хорошо, — послышалось где-то над головой, и крепкие путы, обвившие лицо и шею, чуть сжались и вновь ослабли, превратившись в девичьи руки. — Это был сон. Просто сон. Оливия осторожно провела ладонью по влажному от пота затылку и шее, продолжая шептать что-то утешающее, и Рой почувствовал, как от этого невесомого прохладного касания исчезает дрожь, охватившая всё тело. — Это ты пела? — пробормотал он, едва узнавая собственный голос, что звучал будто издалека. Оливия смущённо кивнула: — Да, Роуз, когда была маленькая, успокаивалась и засыпала только под эту колыбельную, — она усмехнулась. — Пришлось попросить старуху научить меня. — Красивая, — прошептал Рой и прикрыл глаза, наслаждаясь этим странным волнующим ощущением. Её пальцы легко проходили сквозь короткие пряди волос, чуть щекотали висок и спускались по щеке, словно собирая липкую паутину преследовавшего его кошмара, но тот казался слишком реальным, чтобы оставаться лишь сном. Ладони непроизвольно сжались в кулаки, и он почувствовал, что стягивающих запястья оков, которые Ульрих защелкнул на нем, когда все отправились по своим спальням, больше не было. Протянув ладонь, он неуверенно коснулся бедра Оливии и, не встретив сопротивления, прильнул к её телу, сжимая в объятиях и думая о том, что больше не отпустит. Только не сейчас. Оливия на мгновение замерла и тоже обняла его крепче. — Все хорошо, — она нежно прижалась губами к его лбу. — Я с тобой. Сколько они пролежали так, он не смог бы сказать, потеряв счёт времени. Порой ему казалось, что он вот-вот провалится в сон под тяжестью усталости и переживаний, свалившихся на него за один день. Мерное дыхание спящей в его руках Оливии и ровный стук её сердца убаюкивали, даря такое необходимое, но хрупкое спокойствие, вот только Рой понимал, что уже не уснёт. |