Книга Танцующая с волками, страница 42 – Сёстры Нолан

— Ты меня слышишь?

Волк осторожно кивнул и опустился на задние лапы. Внутри трепетал едкий страх, напоминая, что второй он всё ещё там, внутри. Пусть Ульрих его и не слышал, но точно знал, зверь не будет спать долго.

— Нравится в шкуре? — ехидно протянул Иван, опустившись на корточки, чтобы быть лицом к лицу с оборотнем.

Ульрих отрицательно замотал головой, издав короткий рык.

— Тогда возвращайся. Закрой глаза. Слушай мой голос.

Он покорно следовал приказам, медленно погружаясь в транс. Кожу едва ощутимо покалывало, кости снова тянуло в стороны, связки выворачивало, возвращая первоначальный вид, однако это была не та боль, что он испытал при первом обращении. Сейчас тело стойко переносило трансформацию. Дышать становилось легче, напряжение последних дней медленно отпускало, и Ульрих откинулся на спину, наблюдая, как сквозь кривые прутья проплывают облака. Он снова владел собой, чувствовал, как по обнажённой груди скользит прохладный воздух, как рука поднимается вверх, рассекая пылинки. Улыбнувшись, парень провёл пальцами по лицу, ощупал нос, щёки и подбородок, не обращая внимания на то, как колет подушечки отросшая щетина. Возвращение человеческого облика вызвало немалое облегчение, однако в душе росла тревога.

— Долго валяться собрался? — Иван отворил клетку, хмуро поглядывая на радостного парня. — С тобой ещё дел непочатый край.

— Что со мной происходит? — просипел Ульрих, облизывая потрескавшиеся сухие губы.

— Борьба с самим собой, мальчик. Самая тяжёлая борьба.

* * *

Летние сумерки окутали лес долгожданной прохладой. Сверчки лениво стрекотали под окнами, вдалеке раздавался гомон лягушек, распевающих свои колыбельные. Царящее вокруг умиротворение так и навевало дремоту. Но сон — это последнее, о чём он мог сейчас думать.

На своём веку Иван повидал множество первых обращений и детей, и взрослых. Каждое проходило по-разному: у кого-то чуть легче, у кого-то тяжелее. Ульрих справлялся хуже всех. Ещё никогда Ивану не приходилось так долго возиться с новообращённым ликантом. Конечно, сказывался возраст и неумение приструнить внутреннего волка, но было что-то ещё.

Мужчина спустился с крыльца и прислушался. Излишняя предосторожность уже давно вошла у старого оборотня в привычку. Порой ему казалось, одной уверенности в том, что хижина находится в надёжном месте, недостаточно. Кто знает, в какой момент вездесущие охотники решат изменить привычный маршрут обхода и уйдут далеко за пределы нейтральной полосы.

Завернув за угол, Иван остановился у дровника и принялся набирать поленья. Оглядев оставшиеся ряды дров, он усмехнулся под нос. Стоит привлечь парня к пополнению запасов, физический труд ему не повредит, да и к зиме нужно подготовиться как следует. Неизвестно, как долго они здесь пробудут.

Ещё раз внимательно оглядев обступающие хижину со всех сторон деревья, он поспешил вернуться обратно в дом.

— Чего опять хмурый сидишь?

Иван сбросил свою ношу на пол, наблюдая за Ульрихом, который с самым несчастным видом пялился на потухший камин.

— Два месяца прошло, а я всё так же чувствую только гнев и ненависть. Каждую секунду боюсь самого себя, и это сводит с ума.

Диван скрипнул старыми пружинами, когда Ульрих поднялся с него, чтобы помочь разжечь огонь. Иван же задумчиво молчал, закидывая поленья в печь.