Книга И тут я увидела чудовище, страница 74 – Екатерина Началова

***

Уже глубокой ночью я с трудом подняла голову, проследив за подтянутыми ягодицами белеющими в темноте — Ингренс поднялся с останков матраса. Сил у меня уже не было, но не хотелось, чтобы он уходил. До смерти не хотелось.

— Ты уходишь?

— Еще нет. Лежи, — он велел, не оборачиваясь. Спина над узкими бедрами была сухощавой, но по-мужски широкой. Обеспокоенно нахмурившись, я уронила голову на выживший кусок одеяла — подушек больше не существовало. Ингренс невозмутимо пододвинул к кровати кресло, ночник, и сел. — Вообще-то я пришел, чтобы почитать своей леди перед сном. И намереваюсь читать.

— То есть изначально ты явился читать? — я хихикнула.

— Я держал это в голове.

Как ни в чем не бывало, Дракон опустился в кресло и раскрыл на бедре «Слово о докторе».

— Встречаются редкие особи с даром, — неспешно говорил старый Змей. — Но в наше время популярны разные союзы или альянсы. А такая стадность — убежище бездарностей. Все равно, служат они Порядку или Хаосу, своему роду или целой стране. Ворота бессмертия узки и в них способны пройти только одаренные одиночки.

Я заулыбалась, ощущая как тяжелеют веки.

— Люблю, когда ты читаешь...

«Я люблю тебя», — еще раз, уже мысленно сказала я и закрыла глаза, впитывая выразительный голос. Я все еще точно не знала, о чем повествуется в шедевре змеиной литературы, но точно знала, что это теперь моя самая любимая книга на все времена.

Ингренс читал вслух, пока я не уснула.

Закрывая глаза, я планировала рано встать, незаметно вышмыгнуть из комнаты и найти Ингренса. Но планы усложнило одно маленькое обстоятельство — я благополучно проспала до обеда. Разбудил меня оглушительный гром. Когда я подняла голову и разлепила ресницы, то поняла, что гром — это настойчивый стук в дверь. И еще один.

— Клари! — прозвучал из-за двери нетерпеливый голос мамы. — Сколько можно спать? Нас ждут.

— Давно пора встать, — поддержал ее хмурый голос отца.

— Помочь вам одеться, леди? — это уже Стинира.

Пытаясь понять, что происходит, я медленно оглядела комнату, оценила сочащееся светом окно и с ужасом соскочила с кровати. Полдень. Полдень!

Проспала!

Еще и комната выглядела так, будто в ней похозяйничал медведь. И этот медведь явно что-то искал.

— Не входите! Никто! Я проспала! Дайте мне пару минут! — выпалила я, кубарем перебираясь в комнату для омовений, на ходу вытаскивая из волос белые перья. Требовалось срочно убрать с себя запах Ингренса, который могли почувствовать чуткие носы моих родителей. К счастью, на этот случай имелась специальная эссенция — носить на себе чужой запах у драконорожденных считается неприличным.

Через рекордные несколько минут, я ухитрилась совершить все гигиенические процедуры, засунуть себя в платье, смотать волосы в относительно приличную шишку на затылке, и открыть дверь. Я стремилась просочиться в узкую щель, чтобы незаметно выскочить наружу, но удачно встретилась лицом к лицу с поджидающим меня на пороге отцом.

— Наконец... Это что такое?! — воскликнул он, углядев поверх моей головы спальню, щедро украшенную ночным безумием. Сделав шаг вперед, он распахнул дверь, оценивая разрушения. Внутрь немедленно уставились мама и, стоящая за ней, Стинира. Обе приоткрыли рты.

Пошевелившись от влетевшего в комнату воздуха, перья, пух и клочки тканей обеспокоенно качнулись с облюбованных за ночь мест. Сиротливая наволочка, оставшаяся от подушки, безжизненной тряпочкой лежала на белом ковре. Вторая наволочка тихо колыхнулась с люстры, беззвучно призывая на помощь.