Книга Пшеничная вдова, страница 134 – Данила Скит, Сумеречная грёза

– Сукин сын! Оба сукина сына! – в гневе выпалил Бернад, – Тебе следовало убить Беррингтона еще тогда. Вернуться и убить!

– С кучей раненых за спиной? – покачал головой Реборн, – Я не собираюсь убивать его, отец. Здесь не Глаэкор. Безумного не жалуют и в Тэллостосе, но если уничтожить дом Беррингтонов, вот так, без разбирательств и объяснений, Блэквудов это не упрочнит. Я проделал слишком большую работу, чтобы все потерять. Состоится суд. Его судьбу будет решать большой совет лордов, но только после того, как они принесут мне присягу верности, – Реборн остановился, – От тебя мне нужна помощь прекратить поставки. Транзит идет по границам наших вод, тебе без труда удастся их перехватить. Мне же придется вторгаться в феод Берригнтона и развязать конфликт еще до суда.

– А что сейчас? Что делает это ублюдок? Может, собирает армию из своих скверных псов? – Бернад перевалился с ноги на ногу и тоже остановился.

– Сидит тихо.

– Южные трусы, псы с поджатым хвостом! У этой земли мужчины как бабы, а бабы как шлюхи. Ты видел, что тут творится, сын? Эти южанки ходят почти голышом под солнцем, груди их колышутся под платьем, словно спелые дыни, а платье такое тонкое и короткое, что его можно сдуть, не сильно раздув щеки. Что говорить о бризе! Еще эта макрель… Права была чертовка, из-за нее наши солдаты думают только нижним умом. Хотя, какой там ум! Как бы не вышло это боком, – посетовал Бернад, – Но насчет транзита можешь не беспокоиться. Ни один чертов корабль не проплывет дальше морского дна.

– Помнишь, как в детстве я чуть не утонул в реке? – спросил Реборн.

– А как же, только пятак исполнился, а какой задиристый был, – прогремел трубным басом Бернад, – Говорю – не лезь, а все туда же! Ну и поделом.

– Я барахтался, пока полностью не ослабел. Когда бурный поток меня подхватил, я перестал молоть руками, выгнулся и попытался удержаться на поверхности. Я лежал на спине, иногда захлёбывался, но вода несла меня как щепку, а потом просто выбросила на плоские камни посреди реки, – Реборн двинулся с места, без усилий поспевая за косолапым Бернадом, – Тогда я понял, что нужно знать, куда прилагать свою силу, и когда. История не любит ни предателей, ни падальщиков. Каждый получит по заслугам. В свое время.

– Ох, далеко твоему брату до тебя, ох далеко, – посетовал Бернад, прихлопнув на щеке надоедливую муху, – Но ничего, подрастет еще…

– Кассу всего четырнадцать, ему нужно учиться владеть чем-то еще, помимо меча. Я подумываю передать ему свои феоды.

– А вот это уже я решу, что и кому передавать, – недовольно пробасил Бернад, – Лучше я пришлю его сюда, пусть поучится уму разуму. Заодно и наследника заделает. Второго.

– Второго? – вскинул брови Реборн.

– Я решил, что один ребенок Теллостос не успокоит, когда их ненаглядная вдова двинет кони. Да и помереть может, что ещё хуже, дети они ведь дохнут от каждой хвори… – Бернад покачал головой и погладил кустистую бороду толстыми пальцами, похожими на сосиски, – Боги, лучше бы это были девочки… Тогда и мороки меньше.

– И когда же ты решил делать первого? – голова Реборна склонилась на бок. Король стоял прямо под солнцем и не видно было, как сверкнул лёд в его глазах.

– Сегодня ночью. Если силы будут, ещё и с утреца… Ох, если б не жара!

Реборн не любил лукавить, но в который раз ему приходилось идти против собственных же правил. И снова отец оказался прав. Южанки заставляют мужчин забывать о чести.