Книга Пшеничная вдова, страница 166 – Данила Скит, Сумеречная грёза

– Кузнец. Исбэль, глупая девчонка! Как ты могла забыть о кузнице? – Исбэль упрекнула в недогадливости собственное отражение, – Истина лежала у тебя под ногами, а ты даже не додумалась наклониться и поднять ее, – она покачала головой, с довольством любуясь, как забавно прыгают ее кудряшки, – Хорошего кузнеца сыскать не так просто, а если вокруг война… Сира Дрея Уивера не так-то просто заменить. Он переплюнет всех кузнецов Теллостоса и Глаэкора! Кто знает всех начальников стражи, походных командиров и принцев? Кто приходит к нему за лучшими клинками и за разговорами о войне рассказывает о армии? Что так смотришь на меня своими глупыми глазами? Могла бы и догадаться! – возмущалась Исбэль, а в отражении глядела девушка, с каждой минутой становившаяся все краше и краше, – Если сира Уивера не прогнал даже король, значит, цены ему и вправду нет. А у того, кому нет цены, очень много полезных тайн! Посмотрите, молодая леди, как вы прекрасны, мудры и очаровательны – запомните, король не должен забывать об этом ни на мгновение!

– Ваше Величество? – послышался за спиной обескураженный голосок Эсмер Лонгривер. Она огляделась в поисках служанки или стражника, но озадаченный взгляд не нашел ничего, кроме королевы и солнечной пустоты покоев.

– Эсмер, дорогая, ты уверена, что хочешь пойти со мной? – повернулась к ней Исбэль, подбирая полы изумрудного цвета платья. С этих самых пор она решила быть непростительно красивой каждый день и каждый свой вздох. Исбэль уже начала гонять служанок и портних, чтобы они сшили ей еще с дюжину новых платьев.

– Я буду рада хоть ненадолго покинуть стены замка, хочется глотнуть свежего воздуха, – ответила скромная Эсмер, опустив взгляд, – У кузницы открывается прекрасный вид на гору Перемен, так ведь?

– Конечно! – Исбэль встала, подошла к Эсмер и взяла ее ладони в свои, – Ты не должна ничего опасаться. Все позади, теперь ты – моя фрейлина и под моей защитой. Но мы, к сожалению, не покинем стены замка. Кузница расположена на открытой местности, но в западном крыле. Просто на возвышенности складывается ощущение свободы.

– Пусть так, – произнесла Эсмер, – Главное ведь ощущение. Не важно, истинна эта свобода или нет…

– О, дорогая Эсмер, истинность в нашей жизни – самое главное. Невозможно ощутить свободу, если она не истинна, можно только сделать вид, – произнесла Исбэль и тут же пожалела о своих словах. Не нужны были Эсмер ее размышления, вызванные возбужденным разумом. Исбэль слишком быстро становилась взрослой и, порой, не могла удержать зрелость при себе. Эсмер же пыталась спрятаться за своей неправдой, чтобы уменьшить боль. Исбэль думала, что та запрется у себя в комнате, испугавшись такого количества мужчин в латах, ведь в памяти еще было свежо насилие и в глазах ее отражалась печаль. Однако, Эсмер почему-то сразу согласилась сопровождать ее. Она была в нежном платье цвета слоновой кости, волосы были собраны жемчужной сеткой, которую Исбэль подарила ей накануне. Жемчуг на сетке удивительно хорошо отражал очарование простого шелкового платья. Эсмер держалась скромно и стыдливо, словно выращенная в золотой клетке певчая птичка.

Они отправились в кузницу, а за спиной слышался грохот металла. Киргоф и Ульрик возглавляли процессию из десяти стражников. К кузнице вела длинная винтовая лестница, уходящая в небо. Исбэль боялась ее в детстве, но, когда Кассу, ее погодке, пришло время заниматься боями на мечах, стала подниматься за ним, преодолевая страх и ужас. Помнится, принцесса всюду ходила за ним хвостиком и если уж он так резво взлетал по этим ступеням, то и ей это под силу, решила она. Над головой светлело небо, и до него можно было дотронуться руками; море тоже прощупывалось с легкостью, протяни ладонь – зачерпнешь пенистую горсть наплывающих на песок волн. Эсмер хваталась за толстый деревянный парапет, стараясь не оглядываться. Впервые она ощущала, будто летит – по обе стороны от лестницы, вбитой в гору, не было ни одной постройки, только колючие кусты можжевельника тянулись вниз по горе, изредка теряясь в густой зеленой траве. Исбэль то и дело поглядывала на рыцарей внизу: ей было смешно, но она твердо решила держать себя в руках, не хихикать и не думать о том, что вороненые рыцари сильно смахивают на гусениц черного махаона: такие же толстые и неповоротливые на этих крутых ступенях.