Книга Виктория – значит Победа. Серебряной горы хозяйка, страница 13 – Салма Кальк

— Говорят-говорят! Госпожа Эдмонда прямо язык проглотила, и господин Симон тоже. Не вздумали бы отыграться, — отвечала Мари.

— Они не ожидали, что она может дать им отпор. Я буду молиться, чтобы и дальше у неё так выходило.

— Только видишь — пришла, и спит, а уже дело-то к вечеру.

— Господин целитель сказал — если не проснётся до заката — будить. И его звать.

Кажется, они уже собрались будить, поэтому я пошевелилась погромче и открыла глаза.

— Не нужно будить! Радость-то какая, вы проснулись! Сейчас позовём господина Валерана.

Вместе с целителем пришла и Тереза, тоже радостная.

— Эдмонда шипит у себя, обвиняет тебя во всех смертных грехах, — прошептала она. — Но ничего, переживёт.

— Как вы себя чувствуете, госпожа де ла Шуэтт? — осведомился господин Валеран. — Очень хорошо, что вы вышли наружу, поели и поспали. Это сейчас для вас самое важное — понемногу ходить, есть и спать. Лежите, не шевелитесь.

Я лежала, вытянув руки вдоль тела, меня окутывало приятное тепло, и от того тепла как будто прибывали силы. Вот и хорошо, пускай прибывают, силы нужны, впереди ужин.

К ужину меня взялись переодевать — потому что я ж упала спать в платье, и Мари с Жанной не сразу догадались его аккуратно с меня снять. И сейчас его куда-то унесли, и обещали договориться с кем-то, кто умеет утюжить магией, чтоб вернее и аккуратнее.

Слова о магии меня немного насторожили, правда, потом я вспомнила напутствие странного ушастого человека из моего сна — что вместе со здоровьем мне отсыпали ещё и магической силы. Это что, я теперь — маг? Как в кино, в играх и в книгах? Попаданка классическая обыкновенная — несчастная сиротка, прекрасная собой, с нехренической магической силой и неодолимой харизмой? Да ну, не верю.

Но потом мне прямо продемонстрировали, как это бывает. Мари сказала, что сейчас придёт Берта и поможет. А поможет потому, что господин Гаспар её сына на хорошую службу в столице пристроил, и второго сына тоже обещал отдать в обучение, мол, она и сама маг, и сыновья у неё такие же. А госпожа Эдмонда никогда так не сделает, потому что вредная и скупая, она никогда не думает о своих людях, а только о господине Симоне, и всё.

Берта оказалась женщиной лет так сорока, одетой скромно и опрятно.

— Доброго здоровьица вам, госпожа Викторьенн, слава господу, что вы поднялись на ноги, — сказала она, поклонившись. — Мы и дальше помолимся о вашем здоровье, вы уж нас не бросайте, хорошо? С госпожой баронессой, боюсь, не уживёмся.

— Благодарю вас, Берта, я постараюсь, — киваю, отчаянно надеюсь, что говорю правильно.

Вообще нужно понять, кто тут как к кому обращается — кто на «ты», кто на «вы». Дома я обращалась на «вы» ко всему возможному персоналу, а как поступала Викторьенн? Нужно извернуться и узнать.

Пока же я наблюдала изумительное. Берту проводили в соседнюю с моей спальней комнату — гардеробную, там разложили быстренько три платья — то лиловое, в котором я обедала, и ещё одно из тонкой серой шерсти с вышивкой, и ещё одно полосатое. Все три — спокойных расцветок, отделанные нешироким кружевом и лентами в тон, но и лент, и кружева было немного. Очевидно, господин Гаспар не стремился одевать супругу модно и нарядно, но это вполне укладывалось в тот его портрет, который я себе представила.

И сейчас эта самая Берта просто вела ладонями по ткани — и складки разглаживались, а кое-где и небольшие пятнышки уходили. Платья свежели и хорошели прямо на глазах.