Книга Возвращение домой, страница 107 – Евгения Преображенская

– Ой-ой, – вздохнула девочка, когда настоятельница исчезла за дверями. – Кажется мне, я накликала большую беду.

– С каждым днём живых находим всё меньше, – рассказывал Вѝкас – предводитель спасательного отряда за трапезой. – В последнем монастыре было всего две женщины. А на юге появились твари, каких никто не видывал. Поэтому владыка Шаран делает всё, что в его силах, чтобы помочь в первую очередь варейцам.

– Вы оставили свои семьи ради нас, – с благодарностью склонила голову настоятельница Нирлепа. – Единый вас благослови.

Мужчина лишь криво усмехнулся и оглядел собравшихся за столом. Немолодой, темноволосый и сухощавый, с обветренной кожей, редкими усами и покрасневшими глазами, он явно не пылал пламенем веры.

– А вас немало. Смотрю, даже степняки есть? Неужто кто-то выжил после встречи с мерзкими демонами? Никто не выжил после встречи с ними. Бегут как можно дальше, даже звери…

– Степняки есть, несколько крестьян и рыжий мальчишка из столицы, – с гордостью отчиталась матушка. – Вы ведь с той стороны приехали? Малец сестру потерял… Не встречали?

Викас отрицательно покачал головой.

– Может, другие отряды найдут, мы ведь не единственные. И не до всех обителей можем добраться. Кое-где телегам не проехать. Некоторые беженцы сами нас нашли… Вон, погляди, музыкант прибился, наверняка горожанин, судя по кудрям рыжим да по лицу – красавчик, а голос сладкий, как у девицы…

Командир кивнул на барда. Тот не трапезничал, а всё больше ласкал струны домры. По залу разливалась красивая мелодия. Парень напевал что-то и с интересом поглядывал в дальний угол, где сидела стройная девушка.

– А там кто у вас? – проследовав за взглядом, спросил Викас. – Молодая да седая, с непокрытой головой. Не похожа ни на степняков, ни на варейцев.

– Леса – так мы её называем. Беспамятная она… Кто и откуда – неведомо.

– Странная красота, – хмуро заметил Викас. – Нечеловечья словно…

– Писания утверждают, что раньше были эльфы, потом вымерли вместе с лесными и водяными нелюдями, – согласилась Нирлепа. – Похожа она. Только уши у них были заострённые, а у этой девы человечьи.

– Как попала к вам? – поинтересовался Викас.

– По осени в лесу её нашли… – ответила настоятельница.

– Осенью и демоны появились, – прищурился командир.

– Ну уж, сравнил ты, – улыбнулась Нирлепа. – Мы проверили: хлеб с солью приняла – живая. Кликали «лесной», потом стали сокращать – Леса… Ничего не помнит. Ложку поначалу взять в руки не могла, точно младенец.

– К чему такая обуза? – удивился командир.

– Не обуза, защитница да умница, – с теплом отозвалась Нирлепа. – К ложке приучили. А вот топором махать сама стала, аж сверкает. Без неё в лес не ходим. Зимой помогала охотой, ловушки умело ставила. И взамен не надо ей ничего. Почти не ест, не болтает. Работать любит. А читать как вспомнила, все книги наши перечитала – от духовных текстов до рыцарских романов о подвигах и о любви.

– Топором машет и романы читает, – повторил Викас. – А точно ли память потеряла или притворяется?

– Мы не расспрашиваем. Зачем нам… – Женщина усмехнулась: – Зачем тебе?

– Эльфы, не эльфы, – невпопад произнёс Викас и почему-то спросил: – Скажи, матушка, а видела ли ты когда-нибудь хранителя Шарана?

Та нахмурилась, не понимая:

– Нет, сынок, не видела ни столицы, ни владыку Шарана. Только слышала, что красив он, а волосы его словно снег на вершинах гор сверкают.