Книга По щучьему велению, по Тьмы дозволению, страница 118 – Евгения Преображенская

Тень кивнула, блеснули искорки глаз. Словно улыбка пробежала по полотну мрака.

— Знаешь, мамочка, мы с ним поженились… Всё было тайно, в храме Элемы… — продолжила Витария и обмерла, увидев, что чёрная тень указала на её живот. — Нет… — нахмурилась царевна. — Мы были с ним вместе лишь единожды. И я боюсь, что вовсе не могу иметь детей, — она помедлила, прежде чем признаться. — Понимаешь, чтобы спастись от колдовства щуки, я заключила договор с самой Ледяницей…

Витария умолкла, вспомнив свой сон и ребёнка на руках, прислушалась к себе.

— Всё хорошо, милый… — шептала она в том сне. — Я с тобой… Мама рядом. Ничего, что воет ветер за окном и метёт вьюга… Не бойся… Папа твой вернётся из похода. Ты вырастешь сильным и смелым, как он… Ничего, что век мой будет короче положенного… что отдала я часть своей жизни духам зимы. Зато ты будешь жить долго и счастливо. Даже когда я покину тебя, всегда буду петь тебе колыбельные вместе с ветром и вьюгой…

— Неужели вместе с Инальтом мы смогли побороть колдовство зимы? — всхлипнула царевна.

Тень явственно кивнула в ответ.

— Ты говоришь, что я ношу ребёнка? — Витария не сдержала слёз. — Мамочка… Какое счастье… Но… и как страшно! — призналась она. — Как думаешь, я сумею стать хорошей матерью?

И снова тень кивнула дочери.

Витария должна была собираться на пир, устроенный щукой. И всё же она нашла время, чтобы поговорить с вновь обретённой матерью. Царевна коротко поведала той обо всём, что случилось. Она рассказала о колдуне Емеле, о ранней зиме и о волшебной весне, о том, как встретила чародейку Велису и её сыновей, как преодолела шторм и говорила с морской ведьмой.

Пересказала она и слова Владычицы моря.

— Ты поможешь мне, матушка? — наконец спросила Витария. — Так уж вышло, что я узнала вашу с отцом тайну… Я знаю о твоей беде и о горе другой женщины… — царевна опустила ресницы. — Как думаешь, если отец попросит у вас обеих прощения, ты… хотя бы ты сможешь его простить? Довольно мы все настрадались. Только так мы можем развеять тёмное колдовство и обрести будущее.

— Но тогда мне придётся оставить тебя, — внезапно услышала Витария мысленный ответ. — Мы больше не сможем видеться и беседовать…

— Матушка, родная, я хочу, чтобы ты оставила меня, — твёрдо кивнула девушка. — Я хочу, чтобы ты обрела новую жизнь… Настоящую жизнь! «Все мы возродимся рано или поздно, как солнышко умирает по осени и возрождается на Солнцеворот. Пока есть смерть, будет и жизнь», — вспомнила она слова чародейки Велисы. — Я буду страшно тосковать, но ты навсегда останешься в моём сердце, — царевна протянула медальон с портретом царицы. — Ты всегда была и будешь рядом со мной, с моими детьми, с их внуками… Обещаю тебе.

— Конечно же, я помогу тебе, моя милая, — ответила тень царицы.

Лучия знала о традициях, но запретила возводить соломенное чучело пред царским теремом. Пусть простолюдины устраивают свои дикие огненные игрища, а с неё хватало и пыла жаровен. Музыка и болтовня гостей, собравшихся за богатым столом, оглушала щуку. Однако сердце её возбуждённо стучало, предчувствуя скорое представление.

Били барабаны, заливались гусли, свирели. Но по мановению руки царевны вся музыка стихла. Величественная Лучия, одетая в сияющий изумрудами наряд и венец, поднялась с трона. Она оглядела собравшихся, прислушалась к шепоткам, ухмыльнулась.