Онлайн книга «Неладная сила»
|
К Сумежью подъезжали, когда над рекой уже остывали угли летнего заката. Над водой взрастал туман, белой полосой обозначая русло Нивы. Солнце давно кануло за небокрай, лишь немного тускло-красного сока разбавляло сумерки, переходя в серовато-желтый, потом в тускло-голубой – а выше уже расстилалось беспередельное море ночной синевы. Взошел тонкий месяц – сегодня был его последний вечер. Напоминая острый коготь, откованный из червоного золота и обведенный пламенем по краям, он был красив необычайно. Что за небесное чудовище обронило этот коготь, с содроганием подумала Устинья. Синевато-черные шкуры небесных волков все ширились, наползали, норовя поглотить месяц. Теперь торчал только его верхний край, и оттого он напоминал загадочную огненную рыбу в синем море небес. Устинья то и дело поглядывала туда: ей вспоминалось то синее море – или черное – где лежит огненный Алатырь-камень, а на камне сидит святой Сисиний. Да вот же они – то море и тот камень, только голову подними! Устинья вглядывалась, готовая к тому, что сейчас ей покажется святой, а возле него ангел с пламенным мечом… Куприян и Гридя шли пешком, ведя в поводу запряженных лошадей, Устинья и Воята сидели на телеге. – Ох ты лихота! – вдруг воскликнул Воята рядом с ней и ухватил ее за локоть. – Куприян! Глянь! Справа! – Неистовая сила! – охнул Куприян. Устинья тоже глянула и вздрогнула: справа от дороги, шагах в десяти, тускло мерцали зеленоватые огоньки… попарно… – Волки! – вскрикнул от другой телеги Гридя. – Матушка-Пятница! Хищники появились так неслышно, что даже лошади их не заметили; но вот повеяло ветерком, и лошадей пришлось удерживать. Две телеги, одна за другой, застыли на дороге, среди темных зарослей. – Давай вперед! – Куприян, лишь на миг замерев от неожиданности, быстро опомнился. – Гридя, не отставай! Воята, дай топор! Сам бери, что у тебя там! Лук сыщи! Перед отъездом из Новгорода Воята позаботился об оружии – взял с собой лук, рогатину и два топора в придачу к тем, которые имелись у Куприяна. Теперь он кинулся шарить в соломе на дне телеги, под мешками. – Господи, господи, избави нас от всякия стелы, летящая в дни, избави нас от всякия вещи, во тьме приходящая… – бормотал он, торопливо натягивая тетиву на лук. – Слева! – крикнул Гридя. Зеленые огоньки мерцали и с другой стороны дороги. За шумом собственного движения путники не слышали шороха ветвей, и казалось, что звери перемещаются совершенно бесшумно. Да и звери ли это? Сунув Куприяну рогатину и топор, Воята направил стрелу к зарослям, но пока не стрелял: тряская телега не давала прицелиться, да и зверя он толком не видел. – Что если… упыри? – едва слышно выдавила Устинья. От страха у нее перехватило горло. Тянуло схватиться за Вояту, но она понимала, что только помешает ему, и сидела, вцепившись в борт телеги, чтобы не вывалиться на неровной дороге. Днем Куприян встал бы в телеге и гнал лошадь, но сейчас, в темноте, так они только заедут в кусты и не смогут сдвинуться с места. А тут на них и набросятся разом… По жилам толчками струился холод, а в мыслях сквозь заросли лезли те косматые чудища с завернутым назад лицом… И как медленно они продвигаются – так ни от зверей, ни от упырей не убежать. – Заходила от востоку туча огненная, туча огненная и полуогненная, туча каменная и полукаменная! – доносился спереди громкий голос Куприяна. – Выходили Власий да Егорий, всем лесным зверям отец! Сохраняли они раба Божия Куприяна, раба Божия Вояту, рабу Божию Устинья, раба Божия Гридю от семидесяти семи серых волков, семидесяти семи черных медведей! Посылали Власий да Егорий Господних ангелов во синё море достать ключи. Доставали ангелы и приносили ключи, приносили со всех четырех сторон, подавали Власию и Егорию в руки. Брали Власий да Егорий ключи и замыкали замки крепко-накрепко, твердо-натвердо… |