Книга Буря магии и пепла, страница 39 – Майрена Руис

– Когда я учился, преподаватели и ученики не обращались друг к другу на «ты», должно быть, что-то поменялось, – сказал Ной, пытаясь меня задеть.

– Конечно, меня по имени никто не называет, – добавила Клавдия.

– Он не мой преподаватель, – наконец ответила я, взяв в руки чайник. – Он скорее… помощник.

Ной медленно покачал головой, улыбаясь:

– Айлин Данн тренируется с Лютером Муром. Вы только посмотрите.

Мой двоюродный брат, предатель, продолжал молчать и даже не пытался меня защитить, лишь складывал и разворачивал газетный лист.

– Образование должно быть вне политики, – возразила я через мгновение.

– Ну-ну, конечно.

– Что ж, я лучше пойду напишу отцу. Нападение было совершено в Ката и подпадает под юрисдикцию Олмоса.

Ничего больше не сказав, я встала и вышла из столовой, игнорируя взгляды друзей.

Остаток утра я посвятила написанию писем бабушке с дедушкой и родителям. Я рассказала не только о том, что произошло в Ката, но и о последних событиях, пытаясь как можно нейтральнее описать свои занятия с Лютером Муром. Моим родителям нравилось, что я занимаюсь исследованиями в области образования, но именно бабушка и дедушка оплачивали мое пребывание при дворе. И я не знала, что их раздражало больше: то, что я перед ними в долгу, или то, что я живу вдали от дома, в окружении северян. Сомневаюсь, что они обрадуются, узнав, что Лютер Мур стал моим помощником.

Спустя два дня я в костюме для верховой езды вышла к парадным дверям. Хотя лето еще не закончилось, всю ночь шел дождь, поэтому я выбрала северные брюки с тонким свитером. Удобный и непринужденный наряд. В отличие от Лютера, который щеголял в хорошей одежде: кожаных сапогах и свитере с высоким воротом, украшенным золотой нитью. Я нахмурилась, увидев его показную роскошь, но промолчала, как и он ничего не сказал о моем внешнем виде.

– Приветствую, готова?

Я кивнула, и он открыл тяжелые двери, ожидая, пока я выйду первая. Было непривычно гулять с Лютером по саду, и люди не могли скрыть своего любопытства, когда мы проходили мимо. В конце концов, он был Муром, а я – дочерью южного мэра. Как бы мне ни хотелось верить в обратное, все вокруг знали, кто мы, и всем казалось странным видеть нас вместе.

Подойдя к конюшням, я по-братски поздоровалась с Ионой. Он тоже был из Олмоса и всегда давал мне южных лошадей: крепких и низкорослых, непохожих на огромных северных скакунов с их крошечными седлами, на которые я не могла взобраться без посторонней помощи. У Лютера, конечно, была своя лошадь – высокая и стройная.

Я ждала возле своей кобылы, пока на нее аккуратно надевали принесенное со склада седло.

– Айлин, ты становишься все старше и старше, – сказал мне Иона, поправляя поводья моей лошади. – Сколько тебе уже лет?

Я откинула прядь волос с лица, несколько смущенная таким заявлением.

– Этим летом исполнилось двадцать, – ответила я.

– Как летит время, – сказал он, проводя рукой по своей седой бороде. – Кажется, только вчера вы с кузеном бегали среди виноградников, не давая никому собирать урожай.

К счастью, лошади уже были готовы, и Лютер ловко вскочил на свою, плавным движением, словно ничуть не напрягся. Я с трудом вскарабкалась в седло и проследовала за ним к выходу.

– Куда мы едем? – спросила я, как только мы отъехали от конюшен.