Книга Грех и поражение, страница 121 – К. Ф. Брин

Со слезами на глазах, в отчаянии сжимая руки, я звала маму.

За завесой появилась фигура – блеклая, размытая, она сделалась четче, перейдя в плоскость Черты. Еще шаг – и она выступила в реальность. Молодая, красивая, энергичная – в точности как в моем детстве. Ее сонная улыбка напомнила мне о воскресных утрах под ярким октябрьским солнцем, когда мы сидели вместе на заднем дворе и она, за кофе и газетой, рассуждала о том, какая прекрасная у нас жизнь.

Мама моргнула, увидев меня, с недоумением внезапно разбуженного человека.

– Алексис? – Она в замешательстве огляделась. – Где это мы?

– Мама, помоги. Пожалуйста. Я попала в переплет. Киран спешит, но он не успеет вовремя. У меня недостаточно сил, чтобы одолеть этого парня. И недостаточно мастерства! Но у меня есть твоя магия. Есть, я знаю. Если бы я могла воспользоваться ею, я бы, возможно, продержалась – хотя бы до прихода Кирана.

Моей матери никогда не требовалось много времени, чтобы вникнуть в суть происходящего.

Миг – и туман рассеялся. Она уставилась на мою грудь, от которой тянулся шнур формирующейся душевной связи, потом покосилась на Дэмиена. Он все еще сопротивлялся моим попыткам вытащить его из кадавра, но это не мешало ему делать то, что он делал.

Несмотря на очевидную опасность, мама улыбнулась с такой привычной безмятежностью, что сердце мое забилось сильнее. Пускай она выглядела моложе, но это все равно была моя мама. Женщина, неизменно – с непревзойденной уверенностью и непринужденной эффективностью – противостоявшая окружающему нас безумию, к созданию которого, очевидно, и сама приложила руку. Женщина, спасавшая детей с улиц, построившая любящий дом из ничего. Если и существовал образец для подражания в области навыков выживания, так это была она. Моя мама.

– Конечно, у тебя есть моя магия, дорогая. Но давай не будем ждать мужика, который спасет нас. – Она подмигнула. – Они обычно крадут всю славу. А помнишь, я объясняла тебе, как добыть действительно вкусный стейк к Рождеству? Ох, как же я скучаю по стейкам. Тогда ты использовала мою магию. Совсем как в МПЗ, помнишь?

МПЗ она называла магистрат, Магическое Правительственное Здание – чтобы не-маги не догадались. Бывало, я, до смерти напуганная, сидела на стуле в их испытательном отделе, сосредотачиваясь на том, что она говорила мне.

«Подумай о той маленькой красной стрелке, вообрази, как она пляшет как сумасшедшая. Разве это не забавно? Тут вроде как все жутко научно, а она все крутится и вертится, не поддаваясь контролю. Представь это – а потом поверь».

Это всегда было главным. Поверить. Поверить, что мы добудем лучший стейк и устроим чудесный рождественский ужин. Поверить, что мы найдем способ оплатить счета и сохранить наш дом. Поверить, что я могу одурачить контрольные приборы, и тогда мы останемся в зоне двойного сообщества.

Я приступила сразу. Маленькая красная стрелка перед моим мысленным взором закрутилась-завертелась – так быстро, что превратилась в размытый красный круг. В животе защекотало; потом там запорхали нервные бабочки. Стрелка продолжала вращаться, пока бабочки не разлетелись во все стороны. С таким же ощущением я стояла в переполненном продуктовом магазине, ожидая подходящего момента, чтобы схватить стейк. Или сидела в лаборатории МПЗ, надеясь на лучшее. Честно говоря, это чувство напомнило мне о множестве случаев, начинавшихся обыденно и перераставших в сумасшествие. Значит, я постоянно пользовалась материнской магией, даже не подозревая об этом.