Книга Соль и волшебный кристалл, страница 77 – Эбби-Линн Норр

Эмун криво усмехнулся.

– А, ты видела мою визитную карточку?

– Мы с мамой как-то раз туда сплавали и заметили, что на корабле кто-то явно недавно что-то искал.

– Да, это я. – У него сделалось виноватое лицо. – И еще должен извиниться за то, что вломился в дом. Я прочитал старую статью, опубликованную вскоре после того, как находки с «Сибеллен» подняли, и там говорилось, что артефакты хранятся в старом особняке Новаков. Я и решил, что они все еще тут. Только позже сообразил, что их отвезли в музей.

– И тогда вы отправились в музей поспрашивать, но подвеску к тому времени уже украли.

– Смутил музейщиков и вызвал у них подозрения. Не знаю, хорош ли слух у тебя, но я улавливаю разговоры, конечно, не предназначенные для моих ушей, за две-три двери. Когда я услышал, как кто-то звонит в полицию, то сразу же оттуда сбежал.

Я кивнула.

– Со мной связался куратор выставки, описал вас как человека, который приходил с вопросами. Поэтому я и погналась за вами, когда увидела, как вы крутитесь у калитки.

– А что насчет тебя? Если ты не Новак, что ты тут делаешь?

Я рассказала Эмуну, что моя мать специалистка по подъему грузов с затонувших судов, что она входила в команду, работавшую на «Сибеллен».

– Мартиниуш увидел в прессе фотографию моей мамы и решил, что она Сибеллен. Заманил ее сюда, отдав контракт компании, на которую мама работала, – «Синие жилеты».

– Понятно. – Эмун просканировал взглядом мое лицо. – Если ты похожа на мать, тогда между ней и моей матерью определенно есть сходство. Ты очень похожа на Сибеллен, вот почему я был так потрясен, когда впервые тебя увидел.

– Мама думает, что, скорее всего, у нас есть общие предки, но точную степень родства не установить. Русалки за такими вещами плохо следят.

Эмун покачал головой.

– Да, это уж точно. Но тогда мы с тобой вполне можем оказаться родней.

Я кивнула.

– Не исключено.

Глупо отрицать очевидное, глядя в ярко-голубые глаза Эмуна, на его бледную кожу и иссиня-черные волосы, на черты его лица. Было бы удивительно, если бы мы оказались чужими друг другу.

– А что случилось с пьяницей-атлантом после того, как он рассказал вам эту историю? Вы попытались отнять у него камень?

– Мне это приходило в голову, признаюсь, но нет. Чем больше я проявлял интерес к его байкам, тем больше, думаю, он подозревал, что совершил ошибку, заговорив об атлантах и русалках так, будто они правда существуют. Есть повод меня опасаться или нет, он не знал, но мое любопытство его стало раздражать. Он принялся скандалить и задираться, и из бара его наконец выставили. Мне не хотелось, чтобы складывалось впечатление, будто я за ним слежу, поэтому пришлось посидеть еще немного. Когда я вышел, пьяницы и след простыл, куда он подевался, бог весть. Но той ночью не успел я дойти до отеля, как на меня напали четверо. На удивление мощные бойцы, но я, слава богу, наделен силой тритона, так что сумел отбиться.

– С ума сойти! Как думаете, почему они на вас напали?

Эмун пожал плечами.

– Не знаю, но не удивлюсь, если это как-то связано с тем атлантом. Возможно, его друзья пытались нейтрализовать человека, которому повезло разжиться эксклюзивной информацией. Несколько раз они удачно мне врезали, так что на следующий день у меня болела голова и ныла челюсть, но я не успел их толком разглядеть и с тех пор не встречал.