Книга Соль и тайны морской бездны, страница 81 – Эбби-Линн Норр

Вскоре корона была завершена, она вращалась на водяных столбиках все ближе к краю бассейна. Царю оставалось лишь встать и сделать шаг вперед, чтобы взять ее.

Внезапно Ипатия протянула руки и сняла корону с водной подставки – потянула ее, словно зрелый фрукт, и струйки-столбики медленно опустились в бассейн. Водоворот замедлился и остановился.

Держа корону над головой, Ипатия медленно подошла к царю Бозену. Он встретил ее серьезным взглядом. Потом поднялся со своего места, шагнул вперед и, сняв орихалковую диадему – ее мигом унес доверенный слуга, – наклонил голову, чтобы Ипатии было легче дотянуться. Двигаясь будто в пантомиме, Ипатия церемонно водрузила светящуюся аквамариновую корону на рыжие кудри царя Бозена.

– В честь твоего имянаречения. За долгую жизнь и славное правление. – Голос Ипатии становился то громче, то тише, словно дыхание струнных инструментов.

Храм наполнили возбужденные сверх всякой меры голоса. Многие свидетели этой сцены хлопали, и все без исключения сияли улыбками, обсуждая выдающееся волшебство, произошедшее у всех на глазах. Такое не каждый день увидишь – магию в исполнении одной из дочерей царя!

Юмелия и Ипатия обменялись победоносными взглядами.

Шалорис поняла, что у нее совсем не осталось сил.

Через две недели после празднования в честь имянаречения царя Бозена слуга шепнул Шалорис:

– Сегодня вечером пожалует повелитель.

Шалорис почувствовала себя польщенной и немного испугалась. В детстве она не была близка с отцом. Он всегда хорошо к ней относился, проявлял любовь и доброту, щедрость и нежность. Но он ее не растил, и их отношения были скорее как у царевны и царя, чем как у дочери и отца. Шалорис наблюдала за его правлением с расстояния и многому у него научилась таким образом. Но как человек он оставался для нее загадкой.

Глянув украдкой в одно из зеркал, она с удовольствием отметила, что на щеках еще сохраняется румянец после дня, проведенного большей частью на улице. Волосы не растрепались, а легкое платье в зеленых и голубых тонах выглядело опрятным. День был теплым и приятным, и Шалорис упросила своих наставников провести занятия на улице. Они согласились и переместились в расположенные за дворцом сады. После окончания занятий царевна отправилась в один из больших парков в сопровождении двоих стражников и опекавшей ее знатной дамы, как бывало всегда, когда она выходила за пределы дворцовой территории. Она могла попросить их идти на достаточном удалении позади, чтобы забыть об их существовании, и скрыться с глаз, если ей приходило в голову искупаться. За ней не всегда так следили и оберегали, словно драгоценный камень, который могут похитить в любой момент. Дополнительную охрану приставили только в прошлом году. Вальгана говорила ей, что охрану Юмелии тоже усилили.

Шалорис устроилась в своей гостиной – просторном зале с высоким потолком, наполненном мерцающим светом факелов. Скамьи окружали низкий мраморный столик, на котором стояла огромная ваза с морскими лилиями. Их сладкий, свежий аромат витал по залу, а нежные голубые и зеленые оттенки успокаивали глаз.

– Повелитель Бозен, – возвестила служанка.

Как только царь вошел, Шалорис поднялась и, шагнув к нему, опустилась на колени. Взяла его правую руку и положила себе на затылок. Чувствуя тепло отцовской ладони, Шалорис улыбнулась, глядя в пол. Еще никогда раньше она не оставалась с ним наедине.