Книга Рожденная водой, страница 162 – Эбби-Линн Норр

Нынче утром я, только раскрыв глаза, услышала, как хлопнула входная дверь. Дом наш настолько мал, что покинуть его пределы, невольно не оповестив об этом остальных, не дано никому. Я выглянула из окна нашей спальни (мы с Эмуном занимаем верхний этаж) и увидела, как Сибеллен выходит во двор, наверное, для того чтобы облегчиться. Сама не знаю почему, но я вдруг почувствовала, что должна непременно за ней проследить. И не зря.

Пока я поднималась с постели, проснулся Эмун, и я сказала ему, что собираюсь посмотреть, куда пошла Сибеллен. Не дожидаясь, пока я его об этом попрошу, супруг предложил мне поставить в известность Ану. Я велела ему не тревожиться, поскольку не видела никаких очевидных поводов для беспокойства. Но когда оказалась у входной двери, поняла, что ошиблась – мои босые ноги (я не успела обуться) наступили на что-то мокрое. От двери тянулся влажный след, означавший одно из двух: или Сибеллен пролила что-то по пути из спальни к двери, или у нее отошли воды. В общем, я крикнула Эмуну предупредить Ану, и тот выскочил из постели быстрее, чем положено человеку в его возрасте.

Не обнаружив Сибеллен во дворе и у отхожего места, я забеспокоилась, принялась крутить головой и заметила невестку на тропе, ведущей к морю. Живот мой прорезала острая боль, когда я поняла, что она удаляется от дома. Эмун выбежал на улицу, размахивая шляпой, и тоже заприметил невестку. Мы изумленно переглянулись и помчались за Сибеллен, крича ей вслед. Она остановилась и повернулась к нам. Я поняла, что роды уже начались, но лицо беглянки не выражало никаких эмоций, и мне ни за что не удалось бы угадать, что она замышляла. Осмелюсь предположить, что невестка была расстроена тем, что мы остановили ее, но не воспротивилась, когда мы повели ее в дом (времени на раздумья и объяснения не оставалось), где уложили в постель, после чего Эмун пошел за Аной.

Мне не так часто доводилось присутствовать при родах, всего лишь дважды. Свои собственные я не считаю, ведь дать жизнь ребенку и наблюдать за этим таинством – совсем не одно и то же, и всякое сравнение здесь неуместно. Один раз я провела целый день у жены нашего соседа Паулы, она мучилась с раннего утра, но успешно произвела на свет девочку. В другой раз молитвой и присутствием помогала своей родной сестре Аделаиде, роды которой тоже были настолько долгими и болезненными, что бедняжка их не пережила. В то время я была юна и впечатлительна, и увиденное до того меня испугало, что долгое время деторождение казалось мне очень опасным делом. Теперь же, поприсутствовав при третьих родах, я понимаю, что все женщины различны и процесс появления на свет малыша далеко не всегда протекает долго и мучительно (чего, увы, нельзя сказать о моем собственном опыте).

К тому времени как прибыли Ана и Эмун, показалась головка первого ребенка. Конечно, я очень хотела бы написать, что всячески поддерживала Сибеллен, но справедливости ради признаю, что это она стала моим утешением. Порой моя невестка кажется мне поистине удивительным созданием.

Сибеллен родила своих мальчиков (да, Эмун был прав) так легко, будто делала это с дюжину раз. Она ни на что не жаловалась и не кричала, а, сосредоточившись на стоявшей перед ней задаче, терпеливо ее исполняла. С удивлением наблюдая за этим чудом, я предположила, что все дело в габаритах нашей невестки и силе, которые, по всей видимости, давали ей определенное преимущество в этом нелегком деле. Впрочем, подумать об этом как следует я не успела, ведь как раз в ту минуту первый младенец покинул материнское лоно, приветствуя нас своим плачем.