Книга Рожденная водой, страница 65 – Эбби-Линн Норр

Особняк напоминал заброшенный лабиринт, состоящий из длинных коридоров и закрытых дверей. Время от времени где-то какая-то хлопала, но не было видно ни света, ни других признаков жизни. Я очутилась в коридоре, вдоль одной из стен которого тянулась вереница окон, выходящих во внутренний дворик, и за теми окнами, что напротив, заметила девушку в белой куртке. Она куда-то целеустремленно шла. Я двинулась параллельным курсом. Девушка добралась до – вот фокус! – вращающейся двери и исчезла из виду. Я направилась дальше по коридору, повернула и, ориентируясь на аромат свежеиспеченного хлеба – он кружил мне голову! – вошла, вероятно, в ту же комнату, что и она. Две девушки в белых фартуках месили тесто, стоя на длинном деревянном помосте. Они посмотрели на меня с удивлением. Одна из них сказала мне что-то по-польски.

– Как вкусно пахнет! – я положила ладонь на живот.

– Проголодалась? – спросила одна из девушек, и я кивнула. Она поманила меня за собой. Я подошла вместе с ней к стойке для выпечки. Она достала поднос, полный исходящего паром печенья.

– Боже, ты просто чудо! – я радостно схватила печенинку. Она была еще горячей. Девушка взяла бумажное полотенце, завернула в него три штуки и положила теплый сверток мне в руки. Я несколько раз ее поблагодарила, она улыбнулась и проводила меня до двери. Выходя из кухни, я надкусила свой трофей и буквально на пороге врезалась в Антони.

– Тарга! – ахнул он, схватил меня за плечи и крепко прижал к себе. – Боже! Ты даже не представляешь… Ой, – поляк отстранился и прижал правую руку к ребрам.

Я едва не принялась извиняться. Только ведь он не знал, что сломала их именно я.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я, откусив еще кусочек. – И что тут делаешь? Тебе нужно лежать, – я понимала, что говорю с набитым ртом, но меня это совершенно не волновало.

– Разминаюсь, – возбужденно выдохнул Антони. – Решил прогуляться. Еще слишком рано, и я ждал, когда можно будет постучаться к тебе… то есть к вам…

Поляк бросил на меня взгляд, полный боли. Он осунулся и был очень бледен. Под глазами темнели круги.

– И… чувствую я себя прилично, но… Я схожу с ума! – он снова обнял меня, несмотря на боль. Врачу бы это наверняка не понравилось.

Я проглотила печенье и сделала глубокий вдох. Лишь только мои ноздри наполнил запах молодого поляка, по всему телу пробежала волна возбуждения.

Сначала это был аромат его мыла, а затем меня окутал аромат Антони, его кожи и тела, принадлежащий ему одному. У меня закружилась голова. Руки его обжигали, точно раскаленное железо, а от горячих мышц груди веяло жаром. Антони поглотил меня всю. Головокружение стало настолько сильным, что я прижалась к нему, чтобы не потерять равновесие.

Антони взял меня за руку и повел по коридору.

– Пойдем. Надо поговорить.

О господи!

– Можно мне сначала поесть? Я умираю от голода, – я не лукавила, а еще хотела потянуть время. То, как сильно Антони меня притягивал, сбивало с толку. Что это за чувство? Откуда оно взялось? Я отчаянно пыталась отыскать концы, но это мне никак не удавалось.

Тут Антони заметил, что я держу в руках кулечек с печеньем.

– Как вкусно пахнет! Да. Давай поедим у меня. Я сейчас закажу завтрак. Его разносят с половины шестого, а сейчас… – он сверился с часами. – О, как раз время.