Книга Рожденная эфиром, страница 44 – Эбби-Линн Норр

– Я удалял татуировку по частям. Лазеры хороши, но они разрушают только чернила, рисунок, пусть и невидимый в толще кожи, остается. Мне нужно было уничтожить его полностью. Я знал, что иначе не освобожусь от они. И я обратился к единственному в своем роде специалисту. Она разбила всю ирэдзуми на квадраты и срезала их по одному за раз. Когда избавленный от татуировки участок моего тела заживал настолько, что боль больше не чувствовалась, я посещал ее снова.

– Пожалуйста, скажите, что она использовала анестетик. – Меня бросило в жар, когда я представила, как Инаба неподвижно сидит в кресле, а женщина-хирург острым скальпелем взрезает его плоть. Должно быть, то, что он претерпевал под властью они, стократ перекрывало физические страдания.

Инаба покачал головой.

– Это было бы бессмысленно, правда. Зачем заглушать первоначальную боль на несколько мгновений, когда восстановление кожного покрова занимает шесть месяцев и является не менее мучительным? Кроме того, мне важно было пройти очищение. Каждый кусочек зарубцевавшейся кожи приносил мне немного покоя, немного уверенности, немного радости. Я постепенно становился самим собой. И одержал победу. Это, – он жестом указал на свой покрытый шрамами торс, – ее знамена. Я не фиксировал процесс избавления от они. Шрамов более чем достаточно. Они напоминают мне, кем я был раньше.

– Но вы говорили еще и об акуна ханта… Как он или она спасли вас?

Инаба запахнул кимоно.

– Знаете, я надеялся, что с вашей помощью пойму, как это произошло. Но теперь понимаю, что возлагал на нашу беседу слишком большие надежды. – Он задумчиво почесал подбородок. – Мои знания о вашем мире ограничены. Я могу только рассказать вам о своем опыте, о том, что в состоянии вспомнить. Клан якудза, членом которого я был, собирается раз в год на острове Тай, это недалеко от Тоттори…

Я ахнула.

– Я знаю это место! Я выросла недалеко оттуда. – Остров Тай был виден с вершины утеса, где Тоши впервые поцеловал меня.

Инаба наклонил голову.

– Вы из префектуры Тоттори?

– Из соседней. Я родилась и выросла в Фурано.

– Никогда там не был, а Тоттори посещал регулярно, вместе с членами клана. – Инаба помолчал и поинтересовался с легкой улыбкой: – Когда вы там были в последний раз?

– В 1923-м. – Я и через тысячу лет не забыла бы год, когда я утратила свой тамаши и свою свободу.

Его улыбка растаяла, как масло в горячей духовке, а лицо вытянулось от удивления.

– И как долго же вас… оберегали?

– С тех самых пор. И, пожалуйста, давайте оставим эту тему. Я не смогу ответить на ваши вопросы.

Лицо Инабы посерело, он хмуро посмотрел на меня.

– Вы жили там задолго до того, как семья Райдена^[25]купила руины замка, который некогда возвышался на острове^[26]. Сам он еще не появился на свет…

– Райден?

– Да, Юкимура^[27]Райден. Он – оябун^[28]клана якудза из Киото и владелец недвижимости на острове Тай. Это идеальное укрытие. Там действуют только законы якудза.

– И чем они там занимаются?

– Если вас это интересует, я расскажу, но позже, хорошо? А пока вернусь к моей истории. В то время я шагал по трупам. И оставался членом клана, поскольку ни одно из моих преступлений против братьев не было раскрыто. Меня ждали на острове, и, как я вполне резонно полагал, не для того, чтобы учинить надо мной судилище, а, напротив, чтобы расширить мои полномочия и контролируемую территорию – моя жестокость стала легендарной. Но я опаздывал на встречу. Грязное дело, которое мы проворачивали в Киото, закончилось перестрелкой, я и трое кобун^[29]были ранены. Самолет улетел без нас, мы поехали на поезде, а на побережье наняли частную лодку. – За разговором мы доели суп, и Инаба налил себе и мне чаю. Теперь он одним глотком опустошил свою чашку. Я взяла чайник и восполнила потерю. – Спасибо, – сказал он и продолжил повествование: – Лодка скакала по волнам, я стоял на носу, мысленно подгоняя посудину, и тут над нами проплыла большая тень. Просто огромная. – Инаба раскинул руки и покачал головой. – Натуральный дракон. Я помню раскаты грома и вспышку молнии. И запах озона – он был сильным, таким сильным… Я посмотрел вверх, но ничего страшного не увидел. Ни черных туч, ни дракона, – он рассмеялся, – ни единого дракона! Я обернулся к парням спросить, не заметили ли они чего, но мне стало как-то не по себе. У меня возникло ощущение, будто моя душа зацепилась за что-то и теперь – мы ведь мчимся вперед – растягивается, точно резинка, выходящая прямо из моей собственной макушки. Она растягивалась и растягивалась, потом лопнула – я помню, как дернулась моя голова, как шею пронзила резкая боль. И больше ничего.