Книга Игры, в которые играют боги, страница 142 – Эбигейл Оуэн

– Нет. – Может, не надо быть такой честной. – Я не хочу, чтобы тебе было больно.

– Почему?

– Потому что… – медленно говорю я. Потом вздыхаю. – Потому что так я дружу.

– Ты… дружишь. – Он произносит эти слова медленно, как будто пробуя на вкус.

– Да. – Харон говорил, что Аиду нужен друг. – А друг сказал бы, что, несмотря на эту мощную божественную пургу, и на необходимость все время быть главным, и на то, что ты заставил меня состязаться в Тигле, как ублюдок, я все равно вижу, кто ты, и… – Я пожимаю плечами. – Ты мне нравишься.

Его глаза плавятся, вихрясь сотней оттенков серебряного, серого и даже черного.

– Как думаешь, кого ты видишь, звезда моя?

Забудьте про наждачку. Его голос снова обратился в шелк-сырец, и у меня в животе все размякает от этого звука.

Я улыбаюсь:

– Я вижу того же, кого ты видел в Персефоне. Мягкое сердце, которое слишком много за всех переживает. Больше, чем видит мир, потому что ты об этом позаботился. Потому что мир не должен знать, а то тобой будут пользоваться.

Он выбрасывает свободную руку вверх, слегка задев мое горло, а потом запускает пальцы мне в волосы, обхватывая ладонью затылок, и притягивает меня к себе.

– А ты, Лайра? – спрашивает он. – Ты бы мной воспользовалась?

Он так близко, его губы на расстоянии шепота, в глазах вихрь жара, что проникает в меня, окружает, проходит насквозь. И внезапно я очень четко осознаю, что я в постели и в тонкой одежке. Хвала богам, я отключила монитор, потому что сейчас он бы просто заливался диким писком.

– Еще чего, – шепчу я в ответ.

– Проклятье. Как жаль, что ты так сказала. – Аид со стоном опускает голову и завладевает моими губами в поцелуе, который я более чем готова ему подарить. Совершенно бесплатно.

Одно прикосновение швыряет меня в воронку ощущений. Мягкость его губ, сладко касающихся моих, тепло его руки в моих волосах: он сжимает их, оттягивая, но это лишь подогревает жар. Как если бы тот, предыдущий поцелуй, поставивший на мне метку свободного перемещения в Нижнем мире, был все еще там, в моей коже. Губы покалывает, и с них срывается стон.

Аид медленно отстраняется и прижимается лбом к моему лбу, закрыв глаза, и сердце его колотится под моей ладонью.

– Влюбляться в меня – опасно, – шепчет он.

Я деревенею. Он напоминает о моем проклятье или о том, что он – бог? Гордость резко возвращается на место.

– А кто сказал что-нибудь про влюбленность?

Это не она. Я не знаю, что это. Влечение, разумеется. Любопытство – определенно. Каково было бы просто найти в ком-то удовольствие ради удовольствия? Зная, что даже дружбы по-настоящему не может случиться, а желание чего-то большего выставит меня дурой.

Я уже давно ношу шутовской колпак после долгих лет влюбленности в Буна.

Аид открывает глаза и с сомнением смотрит в мои.

Я усмехаюсь и надеюсь, что скрываю малую долю паники, трепыхающуюся внутри меня.

– Мне просто нравится, как ты целуешься.

Вместо того чтобы рассмеяться, Аид сужает глаза:

– Ты не знаешь…

– Так-так-так, – перебивает его отчетливо женственный голос от входной двери. – Это же просто… до непристойности сочно.

Я застываю, а потом пригибаюсь, зарываясь пылающим и наверняка ярко-красным лицом в шею Аида. Он нависает надо мной так, чтобы закрыть меня от взглядов.

– Вали отсюда на хрен, Афродита, – рычит Аид, не оборачиваясь.