Книга Игры, в которые играют боги, страница 190 – Эбигейл Оуэн

– Прости, Лайра, – говорит он. – Мой приз за победу в Подвиге Деметры заставляет меня не чувствовать боль – не только физическую, но и духовную. Включая скорбь.

О. Я понятия не имею, что на это сказать.

– Ну, короче, – говорит Дэ, – Сэмюэл все еще лечится.

– Я рада. Он хороший человек.

Смотрю на Диего. Я знаю, что он тоже хороший, невзирая на свою метку.

– Ты притащила нас сюда поделиться воспоминаниями? – резко спрашивает Декс. – Чтобы ты узнала про то, что мы пережили, пока ты отдыхала…

Я поднимаю сарафан, не заботясь о том, что все увидят мое белье, и Декс мгновенно бледнеет, а остальные его обвинения куда-то деваются.

Стикс оставил на мне свою метку. Он исцелил мою плоть, но черный паутинный след выжжен во мне, и все это видят. Спереди и сзади.

– Не только вы в это время сражались за жизнь. – Я выдерживаю его взгляд, пока он не отводит глаза.

– Боги, Лайра. – Зэй ерзает на своем месте.

Рима складывает руки на коленях:

– Так зачем ты пригласила нас сюда?

Я опускаю сарафан, расправляю подол. Теперь перейдем к сложному.

– Мне есть что рассказать вам, а потом… я сделаю вам всем предложение.

Декс вскакивает:

– Если ты думаешь, что мы объединимся…

Я поднимаю руку, прерывая его.

– Предложение не в этом.

86

Покажи мне, кто ты

Я говорю то, что должна сказать, а потом стою на крыше, пока остальные поборники возвращаются на Олимп. И когда все уходят, я падаю на удобный диван, подтягиваю к груди колени, обхватываю их руками и слепо пялюсь на Эреб.

Вдоль по позвоночнику ползет холодок.

Не из-за ветерка, что ерошит мне волосы. Он тут идеален. Но из-за того, что я не знаю, отдала ли только что врагам оружие против меня… или нет.

Я дала им время до завтра подумать над моим предложением.

– Как они это восприняли?

Я слегка подпрыгиваю, услышав голос Аида, но не поворачиваю головы.

– Трудно сказать.

Он огибает меня и садится на оттоманку лицом ко мне, уместив локти на коленях.

– Ты сказала им, что я поклянусь рекой Стикс, что сдержу свое слово?

Я киваю.

Его слово. Это все была моя идея, или даймоны уже были бы здесь и заново его порезали.

Аид обещал мне, что если я выиграю и он станет царем богов, то он присмотрит, чтобы всем, сгинувшим во время Тигля, был дан выбор. Они смогут либо получить дом в Элизии, либо, если так решат, вернуться из Нижнего мира вместе с Буном. Это касается Нив и Исабель, а также бабушки Дэ и всех прочих, кто может погибнуть до того, как все закончится.

Если я одержу победу в следующих двух Подвигах. Если я сделаю его царем еще и Верхнего мира.

Став царем и там и там, он получит власть переводить души между мирами.

– Теперь я знаю, какой у Дэ второй дар, – говорю я Аиду. – Он им пользовался. Этот кулон на цепочке у него на шее – Фонарь Диогена.

Аид молча обдумывает эти слова.

– Значит, они все знают, что ты говорила правду.

– Да.

– Тогда они будут глупцами, если не примут твое предложение. – Он сцепляет пальцы. – Таким образом выиграют все.

Я пожимаю плечами:

– Смертные.

От этого у Аида дергаются губы. Он чаще так делает в последнее время. Улыбается. При виде этого на сердце становится чуть легче.

– Как глупы люди, – бормочет он. Шекспир, кажется. Не моя сильная сторона.

Я кладу подбородок на колени.

– Боги не сильно лучше.

– Я тут спорить не буду.

Аид опускает взгляд и смотрит в пол, бледная прядь волос падает на лоб. Я так хочу отвести ее назад, но это нарушит одно из неписаных правил: «мы так не делаем».