Книга Игры, в которые играют боги, страница 201 – Эбигейл Оуэн

Подходит Рима, и я заставляю себя взглянуть на нее. Сосредоточиться на ней. Она смотрит то на дверь, то на меня, как будто волнуется, что если она подойдет слишком близко, то Аид снова появится и накажет ее за то, что нам помешали. Страх в ее глазах безошибочен, его невозможно игнорировать.

– Он тебе не навредит, – уверяю я ее.

Взгляд темно-карих глаз, почти черных от расширившихся зрачков, останавливается на мне. Рима качает головой, и я не знаю, то ли она отвергает мои слова, то ли что-то еще.

– Я пришла сказать, что мы обсудили твое предложение.

Я так и поняла. И по лицу вижу, что ответ вышел не в мою пользу.

Новая тяжесть присоединяется к бремени, которое медленно росло с того момента, как я проснулась одна этим утром.

Но это бремя другое – сотканное из вины, разочарования и безысходности.

– Значит, ответ «нет»? – спрашиваю я, и мой голос грозит сорваться, но я его удерживаю.

– Все верно.

– От всех вас? – Мои союзники не захотели прийти и сказать мне сами? Я не спрашиваю об этом. Это покажет слабость.

– Тоже верно.

Из моих легких выходит весь воздух, плечи обмякают, а сердце сжимается.

– Можно спросить почему?

Рима выпрямляется, как будто палку проглотила.

– Зэй хотел доставить эти новости сам. Но я настояла, чтобы сказать тебе самой. Мы говорим «нет»… из-за меня.

Я хмурюсь:

– Из-за тебя? Почему? Это хорошая сделка для всех…

– Мое благословение от Аполлона – это дар… – она говорит последнее слово с непонятной грубостью в голосе, – пророчества.

Ух ты.

И… Ладно?

– Но я не понимаю, как…

– Проблема в том, что я не контролирую свой дар. Он сам выбирает, что мне показывать. – Она корчит гримасу. – И во время Подвигов это не особенно помогает, потому что дар показывает мне одно и то же… только одно видение… снова и снова.

Ужас сочится сквозь меня, как стоячая вода в бочаге.

– Что тебе видится?

– Аид как царь богов.

– Я знаю, ты этого не хочешь, – медленно говорю я, – но бояться нечего. Он хороший…

– В моем видении он в неистовой ярости… и сжигает весь мир. – Она говорит это резко, с дрожью в голосе, что проявляется в ее руках, и лицо ее бледнеет и даже зеленеет. Ее страх настолько силен, что его не сдержать. – И никто – ни смертные, ни греческие боги, ни любые другие боги – не может его остановить.

91

Подвиг Афины

– Добро пожаловать на ваше одиннадцатое испытание, поборники.

Афина стоит перед нами, прекрасная и все же воинственная, в белом брючном костюме с такими подплечниками, что модники восьмидесятых обзавидовались бы. Улыбка богини скорее пугает, чем обнадеживает. Честно, я считаю Афину охренительно устрашающей. Не могу сказать, что по доброй воле выбрала бы возвращение в Тигель на ее испытание. Гера, с ее звездами и созвездиями, определенно была бы лучше.

Другие поборники настороженно смотрят на меня, когда я прибываю, – все, включая Сэмюэла. Его немного покачивает, и он бледен, но стоит на ногах. Насколько мне видно, на его уцелевшем запястье нет золотой ленты.

Я киваю им всем, надеясь, что они увидят: я поняла, почему они не смогли принять мое предложение. Но мои союзники… Они извинялись, и мне пришлось стоять молча и отправлять мысленные «прости» Буну, хотя я и уверила команду, что все понимаю.

А я понимаю. Честное слово. Но сейчас мне надо победить их в этом Подвиге, потому что я все еще собираюсь выиграть. И я надеюсь, что они это поймут.