Книга Игры, в которые играют боги, страница 232 – Эбигейл Оуэн

С той стороны первых врат ревет минотавр, и кракен откидывается назад и ревет в ответ. Они… общаются.

Сука, сука, сука.

Видимо, костяные солдаты со мной согласны, потому что я слышу треск костей, а когда оглядываюсь, вижу, что те двое, что остались с нами, приняли боевую стойку лицом к кракену. Потом костяные солдаты и кракен кидаются друг на друга, и наступает хаос.

Костяные солдаты смыкают щиты и принимают удар, оттесняя кракена назад, но тварь умудряется упереться ногой в валун и схватить один из щитов, отбрасывая этого солдата на землю.

А мы, поборники, разбегаемся, чтобы поскорее свалить с поля битвы гигантов.

Я мчусь в одном направлении, но резко торможу, когда передо мной на землю рушится скелет, обдавая мне лицо землей. Его челюсть отделяется и приземляется в шаге от меня. Он мгновенно встает на ноги, хватая с земли челюсть. Присобачивает ее обратно и широко открывает рот в зловещем немом крике возмездия. А потом совершает мощный прыжок, высоко занеся копье. Но кракен смещается при его приземлении, и наконечник копья вонзается в землю, и еще больше почвы и пыли летит к темнеющим небесам, затрудняя и так затрудненную видимость.

Кашляя, хрипя и смаргивая дрянь из глаз, я бегу в другую сторону, но мне приходится плюхнуться на живот, когда над моей головой пролетает щупальце кракена. Я бросаю взгляд влево и вижу, как Триника катится в противоположном направлении.

У меня выбивает воздух из легких. Боги, чуть не попалась.

«Шевели задницей, Лайра».

Пытаясь обогнуть бой, я слежу за кракеном сквозь пыль. Я не вижу Тринику под ногами чудовища, пока оно не вздымается там, где женщина до сих пор стоит на коленях и моргает, впав в оглушенный ступор. Но внезапно там оказывается Сэмюэл. Воздев руки, он принимает на себя весь вес кракена, когда тварь наступает на них. Отсюда мне не видно, раздавила она их или нет.

Рима вспрыгивает на валун, что ближе ко мне. Она с воплем срывает крышку с маленького стеклянного флакона, и из него извергается драконье пламя. Немедленный потрескивающий «бум» звучит настолько громко, что я зажимаю руками звенящие уши, а вспышка такая яркая, что приходится зажмуриться, быстро моргая, а перед глазами пляшут пятна. В воздухе разносится запах серы.

Это ведь должно было убить кракена, да?

Зрение возвращается как раз вовремя: я вижу, как кракен бьется на земле, зажимая руками дырки, где должны быть уши, на груди огромный ожог, мертвые глаза стали совершенно дикими.

Сэмюэл тащит Тринику прочь, ко вторым вратам. Я не вижу Риму. И тогда я понимаю, что кракен ковыляет в моем направлении и в то же время его атакует костяной солдат.

Я снова срываюсь с места. Мир похож на хаос из земли и битвы вокруг меня, рев бешеных созданий, лязг и грохот от соприкосновения кости и плоти разносятся в воздухе. На бегу я ищу хоть что-то: камень, булыжник… Да хоть бы и пересохшее русло реки – хоть какое-то укрытие. Поэтому в пыли, клубящейся в воздухе, я не вижу, как ко мне летит щупальце, пока не становится слишком поздно. Я снова скрещиваю перед собой топоры, готовясь к удару, когда что-то врезается в меня сбоку. Сильные руки обхватывают меня, поднимая в воздух резкими рывками.

Джеки.

– Ты богиня! – кричу я.

Она усмехается и несет меня прямо через вторые врата; эти из бронзы и в целом похожи на первые. Джеки бросает меня на землю рядом с Триникой, как раз когда Амир запихивает ей в рот белый лепесток.