Книга Игры, в которые играют боги, страница 56 – Эбигейл Оуэн

И это с хлопком возвращает меня к реальности, а я и не понимала, что упорхнула куда-то. Его голос звучал напряженно не потому, что ему было не все равно, что со мной происходит и как и что влияет на мою жизнь. Аиду важна только конечная цель, какой бы она ни была, а я – просто средство для ее достижения.

И будет умно об этом помнить.

За моей спиной раздается тихое диньканье.

– Твою мать, – тихо бормочет Аид.

Через секунду он тянет руку мимо меня и выключает воду, а потом разворачивает меня лицом к себе, и его серебристые глаза сдержанны и серьезны.

– Я думал, что у меня будет больше времени на твою подготовку. Сейчас начнется первый Подвиг.

Сердце пытается выскочить у меня из горла, явно готовое бросить все остальное мое тело, пораженное проклятьем. Я его сглатываю.

– Откуда ты знаешь?

Аид поднимает телефон с групповым чатом. У богов есть групповой чат. Серьезно?

– Мне только что сказал брат, – говорит он.

На экране секунду плавает имя Посейдона. У меня тут же включается мозг.

– Посейдон. Значит… вода? Океан?

Аид кивает.

Может, надо было надеть что-то водонепроницаемое.

– Какая у него там добродетель?

– Отвага.

Отвага?

– Значит, наверное, не шашки, – бормочу я себе под нос. А потом громче: – Чудовища?

– Не знаю. Во время последнего Тигля он заставил поборников встретиться со всеми их величайшими страхами одновременно. – Он сейчас не шутит и не дразнится, и это меня еще более нервирует.

Видимо, Аид это понимает, поскольку дарит мне ободряющую улыбку – чего наверняка не делал уже тысячу лет, настолько она деревянная, и ямочек не видно, и это нервирует меня еще сильнее. Аид пытается меня ободрить. Это плохо.

– У тебя есть все, что нужно? – спрашивает он.

Жемчужины. Зубы дракона. Набор отмычек Буна. Моя реликвия. Еще парочка инструментов. Все рассовано по карманам разгрузки. На мне два дара Аида – татуировки и поцелуй – как часть меня, внутри меня.

Я киваю.

– Хорошо. Не рискуй без нужды. Пусть этим занимаются другие поборники.

Вот сейчас? Сейчас он решает дать мне совет?!

– Береги тыл. Инстинкт выживания внедрен во всех нас, но особенно в смертных, ведь, как ты сама сказала, вы не перезагружаетесь. Это делает всех живых существ безжалостными, вне зависимости от их личности и поведения в иных условиях.

– Это я уже поняла, – бормочу я.

Его пальцы впиваются мне в руку.

– Используй дары, но только если должна. Лучше дать это сделать другим поборникам, а свои приберечь.

Я снова киваю. Почему-то инструкции, которыми он меня бомбардирует, меня успокаивают. Может, потому, что напоминают мне о годах обучения, когда Феликс забрасывал меня указаниями так быстро, что я едва поспевала. Это кажется… знакомым.

Я сосредоточиваюсь на словах Аида, на его голосе.

– Ничто и никогда не бывает таким, как кажется, при участии богов, – говорит он. – Сомневайся во всем.

– Ну, охренеть теперь.

Его губы изгибаются, хотя глаза остаются серьезными.

– А если я буду нужен, тебе нужно лишь добраться до меня.

Я хмурюсь:

– Ты там будешь? Тебе же нельзя вмешиваться. Правила.

На его лицо ложится тень надменности.

– Я – бог смерти, а смерть не знает правил.

Я издаю неуверенный смешок.

– Наконец-то что-то позитивное в том, что ты – мой покровитель.

Спаси меня Олимп. Поверить не могу, что я это сказала. У меня расширяются глаза, но, наверное, Аид читает мои мысли, потому что накрывает мой загривок ладонью, притягивая к себе, и наши лица теперь совсем близко.