Книга Военный инженер Ермака. Книга 3, страница 31 – Михаил Воронцов

Вдруг меня осенила мысль:

— Ермак Тимофеевич, догадываюсь, кто это может быть!

— Кто? — нахмурился атаман.

— Думаю, это тот самый советник, что подстроил засаду, когда мы проверяли вогульского шамана на предательство. Тогда целый татарский отряд полёг. Наверное, Кучум за это и в гневе, вот бек и сбежал. Просто так вельможи не бегут — причина должна быть серьёзная!

Ермак прищурился:

— Верно. Надо будет проверить. Хотя признаться он вряд ли решится — страшно. Скажет только, когда совсем прижмёт.

Якуба отвели в большую избу, где обычно собирался круг. Усадили на лавку у стены. Я устроился напротив, рядом с Ермаком. По правую руку от атамана сел Мещеряк, рядом — Прохор Лиходеев. Переводчик не понадобился: татарин, к моему удивлению, сносно говорил по-русски.

— Ты знаешь, кто мы? — спросил Ермак.

Якуб поднял голову. Лицо у него было умное, в глазах усталость и напряжение.

— Лично не видел никого из вас. Но ты, должно быть, Ермак. О тебе много говорили при дворе хана, описывали внешний вид.

Ермак усмехнулся в бороду:

— Чтобы первым делом убить, когда начнется схватка?

Якуб потупился:

— И это тоже.

Потом перевёл взгляд на меня:

— А ты — тот самый казак Максим, который делает оружие и хитрые вещи.

Мещеряк удивлённо поднял брови:

— Откуда знаешь?

Якуб чуть улыбнулся:

— По глазам видно. Умные они…

Казаки рассмеялись. Даже суровый Ермак улыбнулся.

— Так что, а у нас глаза глупые? — шутливо спросил Мещеряк.

— Нет, нет, что вы! — смутился татарин. — Не то хотел сказать…

Ермак поднял руку:

— Ладно, хватит. Почему сбежал от Кучума?

Якуб помолчал, потом тихо сказал:

— Хан стал непредсказуем. В любую минуту можно ждать смерти по его прихоти.

— Это мы и без тебя знаем, — заметил я. — Но странно всё это. Не ты ли устроил засаду на реке, где полегли татары? Мы все равно это выясним.

Якуб долго молчал, потом признался:

— Да. Я.

— Так вот из-за чего ты здесь! — воскликнул Лиходеев. — Почему сразу не сказал?

— Побоялся, — честно признался татарин.

Он тяжело вздохнул и продолжил:

— В том отряде было много людей из рода Тагрулы. Их родичи потребовали у хана моей головы. А Кучум им не откажет — ему нужна их поддержка, да и сам захочет показать, что бывает с теми, кто ошибается.

— Что ещё расскажешь? Где сейчас Кучум? — спросил Ермак.

— Он недалеко. Не в Барабинских степях, как вы думаете. С ним около двухсот воинов и личная стража. Сейчас рядом с ним мурза Карачи — тот самый, что заманил в ловушку вашего атамана Ивана Кольцо.

При упоминании погибшего товарища лица казаков потемнели.

— Продолжай, — жёстко велел Ермак.

— Татары готовятся к большому наступлению. Весной, когда реки вскроются. Но теперь иначе: готовят войлок и другую защиту против ваших «огненных труб», запасаются смолой, серой, всем, что горит. Карачи умен и хитёр. Многие его не любят, но деваться некуда — он правая рука хана. Хотя зря Кучум ему доверяет: Карачи ищет поддержки в Бухаре и может сам пожелать стать правителем.

Мы переглянулись. Все сходится. Об этом мы слышали и раньше, пусть и не так точно. А то, что мурза Карачи стал вторым человеком после хана — новость.

— Отведите его в отдельную избу, — распорядился атаман. — Поставьте двойную охрану. И чтобы ни с кем не говорил без моего ведома.

Когда Якуба увели, мы остались втроём. За окном начинался рассвет.