Книга Военный инженер Ермака. Книга 4, страница 26 – Михаил Воронцов

— Или духи разгневались из-за идола, — пробормотал кто-то.

Ермак хлопнул ладонью по столу:

— Решено. Зовите Юрпаса и Тулэма. Будем договариваться, сколько нужно повозок. Подождем несколько дней, пока девчонка в себя придет, и отправимся. Без нее нельзя — куда идти, не знаем. Максим, Тихон, подумайте, сколько можно еды с собой взять и какой, чтоб остяков накормить.

….Я открыл дверь и шагнул на морозный воздух. Дыхание тут же обратилось в белое облако, а в ноздрях защипало от холода. Крепко ниже нуля! За неделю подготовки Иртыш промёрз так, что даже в середине русла лёд выдерживал вес гружёной повозки. Но мы этого и хотели. Вдобавок, Айне уже выздоровела. По ровному льду нарты пойдут куда быстрее, чем по заснеженному берегу, если бы даже по берегу вообще можно их везти — там сплошной лес.

Савва Болдырев уже стоял возле собачьих упряжек, проверяя крепления. Заметив меня боковым зрением, повернулся и сказал:

— Готовы к выходу, Максим. Остяки собак накормили ещё на рассвете, теперь те рвутся в путь.

Я подошёл к нарте. Восемь упряжек выстроились вдоль берега. Каждую тянуло по десять лаек — коренастых сибирских собак с густой шерстью и умными глазами. Они нетерпеливо переминались с лапы на лапу, изредка взлаивая и дёргая постромки. Погонщики-остяки в малицах из оленьего меха успокаивали животных гортанными окриками.

Я посмотрел груз на ближайшей нарте. Мешки с сушёным мясом и рыбой, берестяные туески с жиром, связки сушёных грибов и ягод. В отдельном коробе — мой особый запас: хвоя и ягоды. Эти простые вещи могли спасти множество жизней. Цинга — страшный враг любого длительного похода и любой зимовки. Помимо прочего, она ослабляет организм и делает его менее устойчивым к тому же арктическому психозу (мерячению).

— Эй! — крикнул я в сторону Кашлыка. — Время вышло! По коням… то есть, по нартам!

Из ворот крепости потянулись мои люди. Двадцать казаков — те, кто должны были отправиться в поход. Суровые бородатые и обветренные лица, тулупы и малицы, арбалеты — многозарядники за плечами. Пищали решили с собой не брать. Да и вообще, надеемся дойти до племени Айне без приключений — татары, скорее всего, уже убрались в свои степи.

Айне отправилась с нами. Как мне показалось, ей хотелось оказаться на одних нартах со мной, но поскольку меня провожала Даша, она не стала рисковать и села в середину нашего каравана.

Спасибо тебе, девушка, огромное.

— Садись по нартам! — скомандовал Савва. — Поехали!

И, как в одной песне, махнул рукой.

Я забрался на головную нарту рядом с погонщиком — старым остяком по имени Ырбай. Он улыбнулся мне щербатым ртом и дёрнул за повод. Передовая собака — огромный чёрный кобель с белой грудью — взлаял, и вся упряжка рванулась вперёд.

Полозья заскрипели по снегу, набирая ход. Мы спустились с берега на лёд Иртыша. Река в этом месте была широкая и ровная, как стол, — настоящий путь-дорога. За нами один за другим выезжали остальные нарты. Собачий лай разносился над замёрзшей рекой и отдавался эхом от высокого правого берега.

Кашлык остался позади. Деревянные стены крепости, возведённой ещё ханом Кучумом, темнели на фоне серого зимнего неба. Дым из труб поднимался прямыми столбами — верный признак сурового мороза и безветрия. Хорошая погода для перехода.