Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 16 – Михаил Воронцов

Я подошел к частоколу, посмотрел на колышки-метки. Теперь около них будет стоять охрана. Подкопов больше не будет — по крайней мере, не будет успешных подкопов, о которых мы не узнаем вовремя.

* * *

В большом ханском шатре, расшитом золотыми узорами и украшенном мехами соболей, воздух был тяжелым от гнева. Хан Кучум восседал на покрытом коврами возвышении, его темные глаза метали молнии. Перед ним стояли двое — мурза Карачи и русский инженер Алексей.

— Сколько дней! — голос Кучума дрожал от ярости. — Сколько дней мои воины рыли эти проклятые норы! И что? Казаки заперли их в подземных ходах, как крыс в ловушке! Они задохнулись!

Хан ударил кулаком по ковру. Карачи молча склонил голову, признавая вину. Алексей же лишь пожал плечами, что заставило Кучума посмотреть на него в изумлении.

— Так тоже бывает, великий хан, — произнес русский инженер спокойным, почти безразличным тоном, словно обсуждал погоду, а не провал военной операции. — Подкопы — дело рискованное. Казаки оказались умнее, чем мы предполагали.

— Умнее? — Кучум почти зашипел. — Мои воины погибли из-за твоих хитростей, русский!

— Не из-за моих хитростей, а из-за их, — парировал Алексей, лишь на секунду опустив взгляд перед разгневанным правителем. — Они использовали дымовые бомбы… Такое предположить мы не могли. Среди казаков есть кто-то, знакомый с осадным делом не хуже меня.

Мурза Карачи покосился на русского. Любой другой на его месте уже распластался бы ниц перед ханом, моля о прощении. Но этот Алексей, привезенный из далекой Бухары по рекомендации тамошних правителей, вел себя так, словно был равным Кучуму, а не наемным мастером.

— И что теперь? — Кучум сделал глубокий вдох, пытаясь унять гнев. — Твои подкопы провалились. Казаки смеются над нами за стенами Кашлыка!

— Теперь будем действовать иначе. Осадные башни. Высокие, на катках. Подведем их к стенам, и воины смогут перейти прямо на укрепления, минуя ворота.

— Сможем сделать быстро? — спросил Карачи, пытаясь перевести разговор в практическую плоскость, подальше от гнева хана.

— При достаточном количестве рабочих — сможем, — ответил Алексей, продолжая рисовать. — Лес рядом, бревна носить недалеко. Одну башню мы почти целиком перевезли в обозе, теперь надо только собрать. Люди знают, что делать. Зимой мы учились, не теряли времени.

— Делай, — коротко бросил Кучум. — Но если снова провалишься…

— Не провалюсь, — почти перебил его Алексей с той же невозмутимой уверенностью, от которой у хана дергалась жилка на виске. — Осадные башни — проверенный способ. Римляне так города брали, и крестоносцы на Святой земле. С твоего позволения, великий хан, я пойду работать.

Русский инженер наклонил голову в знак прощания — жест, который у любого другого показался бы оскорбительно небрежным, и вышел из шатра. Тяжелый полог за ним опустился, и в шатре воцарилась напряженная тишина.

Кучум смотрел на закрытый вход, не мигая, как змея. Карачи знал этот взгляд — обычно так хан смотрел на тех, кого собирался казнить.

— Этот русский себе слишком много позволяет, — наконец произнес Кучум, и в его голосе звучала опасная тихая ярость. — Как он разговаривает со мной? Как будто не понимает, что одно мое слово, и его голова покатится по земле!

Карачи вздохнул, осторожно подбирая слова. Он знал Кучума много лет и понимал, когда можно возражать, а когда лучше промолчать.