Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 19 – Михаил Воронцов

Я тоже видел его. Он расхаживал между работниками, размахивал руками, что-то кричал. Даже отсюда было видно, как татарские мастера прислушиваются к каждому его слову. Он на что-то указывал, объяснял. Соображает, чёрт бы его побрал.

— Максим, — Ермак повернулся ко мне. В его глазах плескалась ярость. — Нельзя ли этого гада застрелить?

Я прикинул расстояние. Верста, не меньше. Нет, это слишком.

— Далековато, Ермак Тимофеевич. Ни пуля, ни ядро не долетят. А если и долетят — не попадут.

Ермак вздохнул. Рядом сгрудились другие сотники — Матвей Мещеряк, Савва, Черкас. Все смотрели на растущие башни с мрачными лицами. Мы понимали, что означают эти махины. Кашлык — не европейская крепость с высокими стенами. К нам попасть будет гораздо проще.

— Смотрите, смотрите! — Савва указал на группу всадников, подъехавших к строительству. — Сам Кучум пожаловал!

Действительно, даже без трубы было видно богатое убранство центрального всадника, блеск золота на одежде. Хан приехал полюбоваться на творение мастера-наемника. Алексей подбежал к нему, поклонился. Кучум, похоже, что-то спросил, указывая на башни. Предатель закивал, начал объяснять.

— Обучили его в Европах, сволочь, — процедил сквозь зубы Мещеряк. — А потом подарили Кучуму, как пса породистого.

— Не пёс он, а змея, — поправил Ермак. — Пёс хоть верность знает, а этот — за злато родную мать продаст.

Я продолжал наблюдать в трубу.

В Европе такие башни называли «гелеполями» — городобратели, потому как с их помощью брали самые неприступные крепости. А уж против наших деревянных укреплений… Дерево, конечно, горит, однако скорее всего башни по нашему примеру обмажут глиной, обтянут мокрыми шкурами. Но все равно, будем пытаться.

— И что будем делать? — Ермак снова обратился ко мне.

— Жечь, — пожал плечами я. — И выбивать тех, кто их катит.

В Европе против такого часто делали вылазки, но это не наш вариант. Слишком большой перевес в числе у татар. Да и толку — если уничтожить башни, новые сделают. Пока татары не понесут огромные потери или не убедятся в собственном бессилии, толку не будет.

Вокруг нас собирались люди. Вести о башнях разлетелись по лагерю уже давно. Люди хмуро поглядывали в сторону вражеского стана, где росли деревянные исполины. Кто-то крестился, кто-то тихо матерился.

— Эх, дай бог дождя, — вздохнул один старый казак. — Развезёт грязь, не подкатят.

— На бога надейся, а сам не плошай, — ответил Ермак.

Я снова поднял трубу. Алексей теперь руководил установкой защитных щитов на средних ярусах башен. Оттуда лучники будут обстреливать стены, пока верхние перекинут мостки. Классическая схема.

Солнце начало клониться к закату, окрашивая облака в розоватые тона. Башни отбрасывали длинные тени, похожие на пальцы мертвеца, тянущиеся к нашему лагерю. Деревянные чудовища, готовые поглотить нас.

— Всё, хватит глазеть, — скомандовал Ермак. — Расходитесь и занимайтесь тем, чем должны! И готовьтесь к ночи.

* * *

Мурза Карачи медленно обходил строительную площадку, расположенную в версте от Кашлыка. Здесь, недосягаемые для оружия казаков, сотни татарских воинов трудились над сооружением осадных башен. Рядом с ним шел русский инженер Алексей.

— Вот здесь, высокородный мурза, — Алексей указал на ближайшую конструкцию, — первая из наших башен. Видишь толщину бревен? Каждое из самой крепкой лиственницы.