Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 38 – Михаил Воронцов

Маметкул медленно выпрямился и повернулся к брату.

— Я — старший сын. А ты что ты здесь делаешь?

— Отец хотел видеть меня своим наследником, — спокойно ответил Ишим. — Он знал, что ты слишком безрассуден. Ты погубишь ханство своей злобой, как погубил бы эту осаду, если б командовал вместо Карачи.

Шатёр был уже переполнен — внутри собралось более тридцати человек. Стало невыносимо тесно и душно. Воздух был спёртым, пропитанным запахом пота, крови и страха. Пыль поднималась от множества ног, оседая на лицах и одежде. Входные пологи не успевали закрываться — кто-то входил узнать новости, кто-то выходил передать их дальше.

— Ты смеешь оскорблять меня⁈ — взревел Маметкул, хватаясь за рукоять сабли. — Ты, который прятался за спиной отца, пока я водил отряды⁈

— Я не прятался, — холодно ответил Ишим, тоже положив руку на оружие. — Я учился мудрости, пока ты упивался кровью. Отец это ценил.

— Где печать⁈ — заорал Маметкул, обращаясь к муллам. — Покажите ханскую печать! Дайте ее мне!

— Печать при хане, — дрожащим голосом ответил один из мулл. — И пока он жив…

— Пока он жив⁈ — Маметкул рванулся вперёд. — Давай ее, и я решу, что будет, пока он жив или когда умрет!

— Он жив! — крикнул Ишим. — И ты уже рвёшься к престолу, будто Аллах успел благословить твою руку!

Это было последней каплей. Маметкул выхватил саблю. Ишим сделал то же самое. Их телохранители мгновенно обнажили оружие. И в следующее мгновение шатёр превратился в кровавую бойню.

Первый удар Маметкула разрубил воздух там, где секунду назад была голова Ишима. Младший брат увернулся и нанёс ответный выпад. Их клинки скрестились с оглушительным лязгом. Телохранители бросились друг на друга, и началась дикая, беспорядочная сеча.

В тесноте шатра невозможно было как следует размахнуться саблей. Люди рубили, кололи, душили друг друга. Кто-то опрокинул светильник, и он погас, погрузив шатер в полумрак. В этом хаосе уже невозможно было разобрать, кто свой, а кто чужой.

Один из мулл попытался остановить бойню, но получил удар саблей по плечу и рухнул, обливаясь кровью. Табибы прижались к стенке шатра. Многие мурзы пытались выбраться наружу, но выход был блокирован дерущимися.

Крики, стоны, лязг металла, хрип умирающих — всё смешалось в чудовищную какофонию. Драгоценные ковры пропитались кровью, превратившись в скользкое месиво. Тела падали одно за другим.

Маметкул и Ишим сошлись в центре шатра, у самого ложа отца. Старший брат был сильнее, но младший — проворнее. Они обменивались ударами, каждый из которых мог стать последним. Искры летели от скрещённых клинков.

Внезапно Ишим споткнулся. Этого мгновения хватило Маметкулу — его сабля вонзилась младшему брату прямо в грудь. Ишим выронил оружие, схватился за рану. Кровь хлынула между пальцев.

Но в тот же момент один из телохранителей Ишима, увидев гибель господина, с яростным криком бросился на Маметкула. Тот едва успел отклониться — клинок полоснул его по плечу, разрезая кольчугу и мышцы. Маметкул взревел от боли.

— Хватит! — вдруг раздался властный голос. В шатер вернулся мурза Кутугай, а с ним полтора десятка его воинов. — Хватит крови! Хан ещё жив, а вы губите род Шейбани!

Его слова (и присутствие его воинов) подействовали отрезвляюще. Оставшиеся в живых телохранители братьев замерли, тяжело дыша. Маметкул прижимал руку к раненому плечу, из которого струилась кровь. Он стоял, покачиваясь, но взгляд его оставался яростным и непреклонным.