Книга Ониксовый шторм, страница 131 – Ребекка Яррос

– Кажется, я научился ездить на лошади раньше, чем ходить. – На лице Ксейдена мелькнула быстрая улыбка. – Наверное, это одна из вещей, по которым я скучал больше всего после парапета. Лошади, как правило, скачут, куда ты хочешь. А Сгаэль… – Он с тоской взглянул на деревья так, будто мог увидеть ее в небе над нами. – Ей на самом деле плевать, куда я хочу. Я просто попутчик.

– Да уж, это я понимаю, – пробормотал Даин, и я рассмеялась.

– Поживее! – окликнул Дрейк.

Настроение отряда сменилось: на улице все чаще стали попадаться лошади, фургоны и удивленно-настороженные пешеходы с корзинами в руках и на спине. Единственным оружием в округе, судя по всему, были наши мечи на поясах.

Вдоль обеих сторон широкой улицы шли каменные магазины. Двери их были распахнуты, на тротуарах выставлялись товары на телегах под навесами из яркой ткани, и, насколько я помнила по книгам, эта часть города уходила на юг, к рынкам золота и специй, а дальше на холме по-хозяйски восседал финансовый квартал.

Мы отъехали от пляжа примерно на милю, но в воздухе стояли запахи соли и рыбы – и я поняла, почему торговля идет под деревьями. Легко представить, как быстро бы все портилось под солнцем в таком-то климате.

Куда ни глянь, кто-то да торговался: за фрукт, который я никогда не пробовала, за цветок, который я никогда не нюхала, за птицу, которую я никогда не слышала. Это было пиршество чувств, и я накинулась на него, как оголодавшая.

– Никому еще не кажется, что наша родина какая-то слегка… мрачная? – спросил Ридок. – Такая, что без попойки в глотку не лезет.

Рядом с нами, ухнув, двинулась телега, и я поймала себя за разглядыванием ранее прятавшегося за ней прилавка. Поверх прочих рулонов ткани там лежал один переливающийся, с такой прозрачной черной тканью, что она серебрилась на солнце.

Она бы и дня не выдержала под моими доспехами из драконьей чешуи.

– Говори за себя, – отозвался Ксейден, перекидывая ногу и спешиваясь рядом со мной. – Аретия – второе самое прекрасное, что я видел в своей жизни. – Он протянул мне поводья, и его роскошные глаза из испещренного золотом оникса превратились в огонь, способный растопить на мне нижнее белье. – А первое – это мой дом.

Ух. Да, я просто взяла и разжижилась.

– Никакой дипломатии, Риорсон. – Но я все равно улыбнулась, забирая поводья.

– Я спрошу насчет нашей торговки, не уезжайте без меня. – Ксейден взглянул на Даина. – Идем, кровланец.

Оставив меня наедине с воспоминанием об очередной своей драгоценной улыбке, он пропал в лавке, а за ним быстро последовал Даин.

– Это один и тот же человек? – спросил Дрейк у Кэт, повернувшись к ней в седле. – Ни хрена не верю, чтобы один и тот же человек.

Я старалась не смотреть, но не удержалась и, оглянувшись через плечо, заметила, как она пожала плечами и быстро отвернулась.

– Может, таким он мог быть. Но его папа затеял целое охренительное восстание, а потом был казнен, запоров сыну жизнь, и Ксейдена бросили в квадрант и сделали ответственным за всех меченых. Причем в каком возрасте – в семнадцать? – размышлял вслух Ридок.

– Да уж, – согласилась я, не отрывая взгляда от двери. – Есть такое.

И все-таки… если бы всего этого не случилось, были бы мы с ним все теми же? Или чудо наших отношений – именно результат этой точной комбинации трагедий, которые поломали нас обоих настолько, что, объединившись, мы стали чем-то совершенно новым?