Книга Записки у изголовья. Книга 1, страница 102 – Тан Ци

Стояла осень, девятый месяц по лунному календарю. Чем больше духовной силы скапливалось в каком-либо месте, тем холоднее были там ночи. Судя по тому, насколько сильно ощущалось в этом месте присутствие ци, стоило ждать морозную ночь.

Фэнцзю с трудом и не с первого раза поднялась, однако, не проковыляв и двух шагов, снова завалилась на бок. Промучившись так два-три чжана, она в конце концов сдалась и просто поползла вперед – цунь за цунем. Хотя истерзанные передние лапы порой пронзала боль, когда она ползла, на них не ложилась вся тяжесть тела, благодаря чему она могла двигаться чуть быстрее.

Сгущалась вечерняя мгла, воздух действительно становился все холоднее. Фэнцзю то знобило, то кидало в жар. Прежде ясный ум мутился. Хотя боль немного притупилась и лисичка могла ползти скорее, мысль о том, что она не успеет выбраться из сада до темноты и не найдет убежище от холода, не давала ей покоя.

Чем сильнее она волновалась, тем вернее сбивалась с пути. Некоторое время она ползла наугад, потом лапы ее заскользили по склону, и она с плеском свалилась в реку. Она поперхнулась слюной, густой поток крови хлынул ей в горло, в глазах почернело, и лисичка потеряла сознание.

По словам Сы Мина, в тот день он уже успел поужинать, почистить зубы, заварить чай из новых листьев, которые подарила ему одна сметливая ученица с какой-то горы в нижнем мире, и разложить стул на берегу лотосового пруда своего дворца, собираясь тихо-мирно порыбачить прекрасной лунной ночью.

Едва он забросил удочку, как поплавок сильно дернулся. Сы Мин удивился и разволновался: судя по силе рывка, ему посчастливилось поймать самую большую рыбу за последнее столетие. Чуть ли не подпрыгивая от нетерпения и радости, он принялся тянуть. Кто бы мог подумать, что выловит он полумертвую, едва дышащую лисичку. Разумеется, той лисичкой была Фэнцзю.

Фэнцзю прожила у Сы Мина три дня. За это время Сы Мин задолжал огромному количеству своих небесных товарищей, сведущих в изготовлении целительных снадобий и пилюль, стараясь выменять у них самые разные заживляющие раны лекарства, которые потом вываривал на медленном огне до состояния порошка, разводил в подслащенной воде и давал Фэнцзю.

Оказывается, Сы Мин помнил, что она с детства боялась горьких лекарств.

Благодаря чудодейственным лекарствам ее раны быстро зажили, и уже через четыре-пять дней она смогла вставать. Не раз Сы Мин с маленькой книженцией, в которой писал судьбы смертных, подходил к ней с одним и тем же вопросом:

– Искренне хочу понять, как вы, не самая глупая богиня, довели себя до такого ужасного состояния?

Вот только последние несколько дней Фэнцзю постоянно пребывала в прескверном настроении и ответом его не удостаивала.

Временами, когда она лежала, свернувшись клубочком в одеяле, а вдали проплывали облака и кричали журавли, она совершенно серьезно размышляла: не пора ли избавиться от одержимости, длившейся вот уже вторую тысячу лет?

Она правда старалась изо всех сил. Более четырехсот лет назад, когда Сы Мин еще занимался набором слуг во дворцы небожителей, она упросила звездного владыку отправить ее под видом служанки в Рассветный дворец, просто чтобы иметь возможность приблизиться к Дун Хуа. Боясь, что родители узнают, как глубоко она пала, поправ свой статус и отправившись на Небеса служанкой, Фэнцзю умоляла Чжэ Яня скрыть родимое пятно у нее на лбу – цветок в виде Пера феникса. Другими словами, она все продумала.