Книга Записки у изголовья. Книга 1, страница 138 – Тан Ци

– На этот раз вы снова спасли меня, и я благодарна вам от всего сердца. Если бы не вы, я вполне могла и умереть в этой долине. Можно считать, что вы снова спасли мне жизнь. Конечно, если бы вы не привезли меня на гору Фуюй полгода назад, я бы не оказалась в сегодняшней ситуации. Но в конце концов вы все равно спасли меня, и я благодарю вас за доброту. Теперь ведь мы в расчете, верно, владыка?..

Очевидно, владыка, как всегда, мыслил ясно и потому мгновенно спросил:

– А входит ли в счет мое опоздание на полгода и обман с платком?

Как у него еще хватает наглости упоминать об этом!

Фэнцзю кашлянула:

– Разумеется…

Разумеется, такие обиды, как нарыв на сердце, – не рассосутся за ночь.

Фэнцзю привела воротник в порядок. Она правда разволновалась, когда увидела Дун Хуа несколько дней назад, и легко расстроилась, когда он над ней посмеялся. Но она быстро забывала обиды, стоило выпустить пар.

Кроме того, за последние два дня она узнала много нового и теперь многое воспринимала иначе, а потому могла ответить Дун Хуа с другой точки зрения.

– У всего есть причина и следствие. Владыка столь сведущ в буддизме, несомненно, вы понимаете эту истину лучше меня. Мое мнение о ситуациях с вашим опозданием и платком лишь мое. – На этих словах выражение ее лица внезапно стало серьезным, и она добавила: – На самом деле я хочу спросить кое о чем большем. Я знаю, как неприглядно могу вести себя, когда болею, но… – Фэнцзю помолчала, стиснула зубы и продолжила: – Возможно, я мерзла и пришла к вам в поиске тепла. Но если бы вы оттолкнули меня, я бы больше к вам не приблизилась. Так почему же вы этого не сделали? Зачем допустили эту неловкую ситуацию?

На лице Дун Хуа не отразилось ничего. Кажется, ее вопрос даже показался ему странным.

– Вы сами пришли в мои объятия. Это был такой редкий шанс, по какой причине я должен был его упустить?

Фэнцзю молча смотрела на его пальцы, спокойно обхватывающие сутру. О какой такой, мать его, причине он сейчас говорил?

По прошествии долгого времени она смогла выдавить только:

– Не припомню, чтобы вы когда-либо озадачивали себя поиском причин…

Исходящий от курильниц в виде цилиня аромат начал ослабевать. Дун Хуа поднялся, открыл крышку курильницы, добавил еще благовоний и совершенно спокойно сообщил:

– Когда я не хочу искать причины, я их не ищу. А когда хочу – ищу.

Фэнцзю опустила взгляд, не зная, какие слова подобрать; лисой ли, человеком общение с Дун Хуа всегда давалось тяжело. Учитывая, что она только очнулась после тяжелой болезни и сил у нее на донышке, если продолжать, победительницей в их словесном поединке ей не выйти. Она мрачно потерла нос и обвела взглядом комнату. Взгляд зацепился за изящную вазу со сливой-мэйхуа, стоявшую перед ширмой. Как это похоже на Дун Хуа…

Сколько же она спала? Должно быть, немало, как бы Сяо-Янь не всполошился и не начал ее искать. Пользуясь тем, что Дун Хуа отвлекся на уборку пепла от благовоний, она слезла с кровати и оглянулась в поисках своей обуви, собираясь попрощаться с владыкой как можно скорее. Однако вот так запросто уйти было бы невежливо, нужно было по меньшей мере еще раз поблагодарить Дун Хуа, и Фэнцзю, мгновение помявшись в нерешительности, со всей возможной учтивостью сказала:

– Что бы ни случилось, сегодняшнюю заботу владыки я сохраню в сердце. Однако время позднее, я доставила вам достаточно хлопот. За сим откланиваюсь…