Книга Записки у изголовья. Книга 1, страница 81 – Тан Ци

– Этой лисичке сложно усидеть на месте, хорошенько за ней присматривайте. Не позволяйте ей бегать, это скажется на ее ранах.

Но Фэнцзю не хотела, чтобы он уходил. Она решила прибегнуть к проверенному способу – жалобно расплакалась и притворилась, что утирает лапками слезы. Ее притворство раскрылось в следующий же миг – когда она украдкой подняла глаза на Дун Хуа и наткнулась на его пристальный взгляд. Она потерла глаза лапками и бесстыже продолжила заливаться слезами.

Дун Хуа прислонился бедром к подоконнику и заметил:

– Больше всего мне нравится доводить окружающих до слез. Плачь громче.

Притворные слезы застряли у Фэнцзю в горле. Заметив, что она перестала плакать, Дун Хуа медленно подошел к ней и погладил по макушке.

– Слушайся Чун Линя. Через несколько дней я закончу с делами и вернусь за тобой.

Она подняла голову, долго смотрела на владыку и наконец нехотя кивнула, смиряясь.

Фэнцзю хорошо помнила, с каким ласковым выражением на лице склонился к ней тогда Дун Хуа. Размышляя об этом сейчас, она поняла, что тот случай ничем не отличался от историй из пьес, что так любила смотреть ее тетушка, и историй смертных, что писал Сы Мин.

Так действительно смотрят… на зверушку.

* * *

Фэнцзю вздохнула. Казалось, все произошло только вчера. С их расставания прошло три-четыре дня, но Дун Хуа так и не вернулся за ней. В конце концов она не выдержала мук ожидания, обманом вынудила Чун Линя разомкнуть силовой барьер и улизнула на поиски Дун Хуа. Она столкнулась с владыкой на полпути к Южным небесным вратам. Раньше ей и в голову не могло прийти, что за те три-четыре дня могло случиться что-то грандиозное, но минули столетия, и теперь, слушая восторженную речь Янь Чиу, она поняла, что за те дни произошло много ошеломительных событий.

То была вторая половина их с Дун Хуа и Цзи Хэн истории, о которой она не знала.

Дун Хуа пропал на несколько дней потому, что отправился вновь сразиться с воителем Сяо-Янем, в этом не было никаких сомнений. И не было никаких сомнений в том, что владыка победил. Эту часть истории воитель Сяо-Янь промямлил, смазав и опустив некоторые детали.

В конце он потер нос и молвил:

– Вообще, по-хорошему, после нашей схватки Ледышка должен был свалить зализывать раны туда, откуда пришел. Понятия не имею, какого он поперся к горе Байшуй.

Фэнцзю, худо-бедно прикрывшись от палящего солнца листом, сорванным здесь же с ползущей по скале лианы, сказала:

– Возможно, после боя у него было еще немного свободного времени и он решил прогуляться по горе Байшуй, чтобы поискать там драгоценное камфорное дерево ^[48] и легендарный голубой… ^[49]

Ее предположение укололо воителя Сяо-Яня прямо в раненую гордость. Он посмотрел на Фэнцзю так разъяренно и обиженно, что она не стала договаривать резко вставший ей поперек глотки «лотос».

– На меня смотри. Похоже, что меня от ветра шатает? Хочешь сказать, я настолько хилый противник, что у него после боя остались силы пойти цветочки нюхать?

Фэнцзю некоторое время молча смотрела на него, потом с каменным лицом поправила лист на голове и недрогнувшим голосом заверила:

– Нет, конечно. Я хотела сказать, – Фэнцзю помедлила, – возможно, он отправился на Байшуй искать травы, чтобы залечить раны.

Очевидно, это объяснение понравилось воителю Сяо-Яню намного больше, поэтому он серьезно кивнул и подтвердил: