Онлайн книга «Записки у изголовья. Книга 1»
|
Когда она несколько мгновений назад смотрела на небосклон, Южный ковш только переместился на Двадцать четвертое небо. Скромных познаний о расположении звезд хватило Фэнцзю, чтобы понять: минул час Свиньи. Ладно Дун Хуа в такое позднее время стоял в своих покоях над чистой ширмой с кистью в руках, не показывая при этом и малейших признаков сонливости. Но что в его покоях делала Цзи Хэн? Фэнцзю долго стояла, прижавшись к порогу, не в силах понять смысл происходящего. Горели светильники, висевшие на стеклянных балках, отчего в покоях было светло как днем. Недалеко от двери, перед ожидающей росписи ширмой, стоял молодой мужчина в пурпурном, а за столом сидела девушка в белом, которая что-то увлеченно выводила кистью. Издали они представляли собой картину дивной красоты, способную растревожить даже самое черствое сердце. Такую картину мог бы написать отец Фэнцзю, слывший лучшим живописцем четырех морей и восьми пустошей. Порыв легкого ветра ворвался в окно, закачались высоко висящие светильники. Огонь заметался, часть свечей и вовсе потухла. По-хорошему, эти светильники давно стоило заменить жемчужинами Ночи, чей свет был куда устойчивее, однако Дун Хуа в последние годы, кажется, полюбил эту игру света и тени – сложную и таящую множество двусмысленностей. В ночной тишине Цзи Хэн вдруг отложила кисть и слегка склонила голову. – Здесь длинный меч сворачивается в железный ящик, где заранее подготовлены иглы «грушевый цвет» [52], что превращает этот ящичек в скрытое оружие. Разумеется, набросок третьего принца безупречен, как одеяния небожителей, что не имеют швов, но я так и не смогла понять, что обозначают эти два мазка… владыка… На полуслове она заметила, что Дун Хуа едва ли ее слушает – под кистью владыки по краям ширмы расцветали гибискусы. Замолчав, принцесса помедлила и тихо позвала: – Учитель… И хотя голос Цзи Хэн прозвучал тише комариного писка, Дун Хуа ее услышал. Отвлекшись от ширмы, он посмотрел на принцессу и, оставив без какого-либо комментария новое обращение, произнес только одно слово: – Говори. Фэнцзю никогда не сомневалась в остроте своего зрения, и сейчас, даже когда покои освещало только дрожащее пламя нескольких оставшихся свечей, она ясно видела, как вдруг зарделась Цзи Хэн, склонив голову. Принцесса не поднимала взгляда от сверкающего пола. – Я лишь хотела спросить, не могли бы вы, учитель, прерваться ненадолго и кое-что мне пояснить?.. Фэнцзю наконец поняла, что выводила кистью Цзи Хэн. Когда Дун Хуа занимался созданием подобного рода артефактов, он вовсе не делал все в одиночку. Выплавкой железа, литьем в выплавляемые формы и прочей не очень легкой, но и не слишком тяжелой работой в основном занимались небесные мастера, хорошо владевшие этими искусствами. Скорее всего, Цзи Хэн собиралась в простой и понятной манере перерисовать чертеж третьего принца, чтобы мастера, которые будут заниматься выплавкой, могли сверяться с ним по ходу работы. Когда Фэнцзю узнала причину, по которой эти двое оказались в одних покоях так поздно, на сердце у нее полегчало. Лисичка не могла не порадоваться тому, какой дурочкой только что выставила себя Цзи Хэн, однако вновь нахлынувшая тоска уничтожила всю радость на корню. Радовалась Фэнцзю оттого, что там, где Цзи Хэн терпела болезненное поражение, сама бы она справилась без труда. Тоскливо же лисичке было оттого, что ей не выпало даже шанса сразиться с Цзи Хэн на том поле, где она могла бы победить. Фэнцзю поняла, что смутно предвкушает наступление мига, когда Дун Хуа в своей излюбленной издевательской манере втопчет гордость Цзи Хэн в грязь. В конце концов, принцесса демонов не справилась даже с такой простой задачей, как чтение чертежа, и, учитывая характер Дун Хуа, он точно скажет ей пару ласковых. Фэнцзю приободрилась и навострила уши. |