Книга Записки у изголовья. Книга 2, страница 136 – Тан Ци

Фэнцзю потрясенно молчала.

Су Мое продолжил:

– Возможно, из-за того, что души Аланьжэ развеялись, а, по мнению неразлучников, повешение – правда хороший способ развеять души, они посмели использовать его, чтобы обмануть меня.

Фэнцзю успокоила мысли. Она нахмурилась:

– Я слышала, после смерти Аланьжэ следующая повелительница немедленно приказала запретить ее имя. И тут у меня возникают вопросы. Клан действительно дозволил Цзюйно наследовать трон перед Аланьжэ? И они продолжали настаивать на том, что Аланьжэ повесилась, но так и не сказали почему? Тогда зачем Цзюйно все равно запретила произносить имя Аланьжэ?

Су Мое бесстрастно ответил:

– Ходили слухи, что повелитель неразлучников умер не от болезни, а был отравлен Аланьжэ.

Он снова перевел взгляд на Фэнцзю.

– Конечно, будь это правда, ты бы не задавалась своими вопросами. Но ты веришь этому слуху?

Фэнцзю по наитию покачала головой. Внезапно она спросила:

– А как же Шэнь Е?

Су Мое холодно улыбнулся:

– Шэнь Е? Говорят, после смерти повелителя его приняли обратно в храм-дворец Разветвления дорог. Аланьжэ тогда бросили в тюрьму из-за смерти ее отца. Шэнь Е даже подал прошение…

У Фэнцзю вдруг упало сердце.

– И что было в том прошении?

Улыбка в глазах Су Мое окончательно заледенела.

– В том прошении он потребовал передать дело Аланьжэ храму-дворцу. Он заявил, что, поскольку она совершила столь тяжкое преступление, ее казнью должен заняться храм-дворец.

Последовала долгая пауза.

– На следующий день Аланьжэ покончила с собой.

Той ночью Фэнцзю приснился сон. В ее сне густые облака затянули небосвод, ветер несся по широкому полю. Повсюду полыхало, темный дым заполонил пространство. Длинная и будто помертвевшая река змеилась по полю. На ее берегу стояла шатающаяся тень.

Фэнцзю смутно разглядела алые одежды. Хотя она не могла разглядеть лицо, в глубине души знала, что это Аланьжэ. В голове Фэнцзю роилось множество вопросов, и она ступила на пожухлую траву, желая подойти ближе, но по какой-то причине не смогла.

Глядя, как густой дым поглощает красную тень, она быстро крикнула:

– Почему ты пожелала покончить с собой? Что случилось такого, что ты хотела умереть, была готова уничтожить свою душу?

Ветер донес женский смех. С той же беспечностью, о которой говорил Су Мое, Аланьжэ сказала:

– Да, почему?

Лесной пожар внезапно разошелся и, словно дикий зверь, прыгнул к ногам Фэнцзю. Застигнутая врасплох, она взлетела в воздух. Во всем теле появилась легкость, и она проснулась.

С утра Фэнцзю размышляла, что, возможно, ей приснился вещий сон, но не смогла понять, что же он предвещал. Придерживая юбку, вбежала Чача, которая вчера вернулась с господином Мо и ныне спешила напомнить госпоже, что тот возвращается в храм-дворец. Прошлой ночью, когда она убиралась в рабочих покоях, она увидела сверток со сладкими лисичками и запиской, в которой говорилось, что это для господина Мо. Она уточнила, не передумала ли принцесса их дарить. Фэнцзю постучала себя по лбу. К счастью, рядом была верная Чача. Она пошла в покои для работы, нашла лисичек и поторопилась навестить господина Мо.

Хорошенько выспавшись, Су Мое сегодня наконец перестал походить на голодного призрака, почти полностью восстановив образ возвышенного господина в глазах Фэнцзю.