Книга Искушение, страница 85 – Лера Виннер

Нечитаемая для меня, но, очевидно, понятная Удо интонация, потому что на этот раз засмеялся он, и в этом смехе была ирония, граничащая едва ли не с истерикой.

— Я бегаю по лесам. Изображаю из себя кретина, которого можно напугать пистолетом или сковать недоработанными кандалами. Дерусь с королевскими солдатами. Вызываю на дуэли лесных разбойников. Обеспечиваю себе чудовищные приступы, потому что её проблемы оказались серьёзнее, чем я предполагал. Всё в целом не то чтобы плохо, — я почти увидела, как он пожимает плечами. — Это просто какой-то…

Дальше последовало ругательство настолько грязное и непотребное для герцога, что Бруно засмеялся снова.

— Кандалы?

— Я же сказал, ты не хочешь этого знать, — на этот раз Удо рассмеялся вместе с ним. — Ей дали неправильную формулу. Неполную. Ещё учить и учить…

Его голос тоже звучал странно, и отнюдь не насмешливо. Скорее в нём была… мечтательность?

Я прислонилась затылком к стене, стараясь дышать как можно тише.

Герцог Бруно снова что-то говорил, но я уже не слушала, сосредоточившись на том, чтобы унести отсюда ноги быстро и бесшумно.

Удо не было смысла ему врать. Во-первых, потому что он вычислил бы ложь в минуту. Во-вторых, потому что они оба были достаточно прагматичны, чтобы позволить себе честность.

Однако по всем канонам, правилам и логике, это мне полагалось влюбиться в красивого и храброго герцога. Не ему.

От понимания того, что слова, принятые мной за глупую и злую шутку, с огромной долей вероятности были правдой, начинало шатать.

Я закрыла за собой дверь спальни и ещё какое-то время простояла, прислонившись к ней спиной в попытке прийти в себя.

Если Удо в самом деле…

Это даже звучало дико.

Пригладив волосы ладонями, я скинула халат и залпом осушила бокал вина, благо оно осталось стоять на столике.

Если Мирабелла видела… Она точно видела и почувствовала. А потом велела мне не давать Удо спуску, если он начнёт вести себя как мудак.

Руки мелко дрожали, и я завернулась в одеяло, хотя было тепло.

«Это бред», — осталось единственной связной мыслью.

С ней я просидела, глядя в одну точку, до первых лучей.

Утро в этих местах было очень красивым.

Открыв окно, я смотрела, как солнце золотит верхушки деревьев и траву, и отстранённо удивлялась тому, как спокойно было вокруг. В замке и за его стеной царила почти безмятежность — люди знали, что к ним не придёт никто и ничто, способное причинить вред.

Разумеется, это место не было раем, но здесь было легко.

Выбрав самое простое из предложенных платьев, я вышла из комнаты и глубоко вздохнула.

Спрашивать дорогу к месту, которое меня интересовало, было бы глупо, поэтому рассчитывать предстояло только на себя.

Прислушавшись к ощущениям, я пошла направо и вскоре обнаружила поворот.

Новая, чуть более крутая, чем главная, лестница привела меня в широкую галерею.

Внизу, совсем рядом, смеялись дети. Трое босоногих мальчишек гонялись за курицей во дворе и никак не могли её поймать.

Немного понаблюдав за ними, я хмыкнула, и, повинуясь интуиции, снова повернула направо. Если чутье не подводило, именно там я смогу спуститься во двор, а дальше…

Приглушённые голоса раздались где-то за спиной, и я обернулась. Не потому что мне было дело до чужих разговоров, а потому что я узнала Удо.

Он сидел в дальнем конце галереи, поставив одну ногу на сидение дивана. Герцогиня Мирабелла прислонилась спиной к его груди и для удобства облокотилась на его колено. Удо что-то негромко говорил, а она странно улыбалась, качая головой, и его ладонь лежала на её животе.