Книга Соблазн, страница 49 – Лера Виннер

Я никогда не была особенно чувствительной и склонной падать в обмороки даже при виде крови, но сейчас слабость была такой, что хотелось только уснуть и никого и ничего не видеть.

Точно зная, что Удо жив и физически здоров, я могла себе позволить сделать это без зазрения совести.

О том, как стану объясняться с Бруно, когда он вернётся, я решила подумать после, когда приду в себя.

Медленно и наконец спокойно засыпая, я думала о письмах, оставшихся лежать в библиотеке. Рассылать их пока было рано, но над моим траурным платьем уже трудились две швеи, а значит, даже в ожидании я не бездействовала.

Сны, которых опасался Бруно, меня снова не потревожили, как будто он спугнул их своим вниманием, и спала я так долго и крепко, что очнулась только к обеду следующего дня.

После коротких размышлений отказавшись от мысли о том, чтобы заподозрить в этом барона Монтейна, я вернулась к повседневным обязанностям хозяйки, которых заметно прибавилось. Теперь ко мне обращались касательно всех бытовых и хозяйственных нужд. Едва ли кто-то беспокоил подобными мелочами герцога, но так и не увидевшие его тело люди были по-прежнему встревожены и не понимали, как себя вести.

Свою задачу я видела прежде всего в том, чтобы показать им: жизнь продолжается. Даже без герцога Удо.

Отдавая распоряжения и принимая решения, мыслями я снова и снова возвращалась к нему, и раз за разом задавала себе один и тот же вопрос: хотела бы я увидеть его снова? Теперь?

Однозначного ответа не находилось.

Удо, очевидно, таким желанием не горел, слишком коротким и холодным было его письмо. Возможно, однажды, немногим или многим позже…

Уже поздно вечером, лёжа в постели, я впервые за эти дни задумалась о том, чтобы написать отцу, но промучившись не меньше часа, пришла к выводу, что просто не знаю, как это сделать. Сообщить, что я внезапно овдовела? Или овдовела, но не совсем?

При всём желании я не могла объяснить ему то, чего сама до конца не понимала. До возвращения Бруно мне оставалось только догадываться и строить предположения.

Вильгельм ни слова не сказал о нём, не задал ни одного вопроса, хотя в момент его визита в замок и нашего разговора, состоявшегося у всех на виду, присутствие мужчины рядом со мной его явно удивило. Однако именно теперь, после встречи в трактате, я перестала сомневаться в том, что Бруно вернётся.

Каждый день задержки означал только одно: его поиски увенчались успехом, и Удо в самом деле захотел говорить с ним.

К чему это могло привести впоследствии оставалось по-прежнему не ясно, но так было лучше, чем вовсе ничего не знать.

Чувство спокойного тепла нарастало в груди, и погружаясь в сон окончательно, я улыбнулась снова, почувствовав, что кто-то наблюдает за мной. Присматривает со сдержанной тревогой и нежностью. Быть может, мама. Быть может…

Разбудило меня нечто, похожее на толчок в спину.

Резко сев на кровати, я первым делом окинула взглядом комнату, но она осталась пуста. Кроме меня и широкой полосы лунного света в спальне никого не было, со двора не доносилось ни звука.

Не позаботившись о том, чтобы надеть халат, я босиком бросилась к двери, чтобы сама не зная зачем выглянуть в коридор, но она открылась так резко, что мне пришлось отскочить, избегая удара в лицо.

Бруно вошёл в спальню уверенной походкой имеющего на это право человека и окинул меня внимательным взглядом с головы до ног.